— Сними! — сказал он безапелляционным тоном.
— Не сниму, мне так больше нравится, — заупрямилась девушка.
На мгновение в Нике полыхнуло раздражение, но стоило ему увидеть, что Мари инстинктивно отступила, и он взял себя в руки: «Терпение! Объясняй, а не требуй, как говорил в таких случаях сентано Боледо».
— Алин, не глупи. Ты хоть представляешь, сколько стоит то, что ты нацепила на ногу? Годовой бюджет некоторых стран в Евросоюзе и то меньше.
— О! — пришла в восторг Мари. — Если по твоей милости я останусь без ноги, ты будешь должен мне золотой протез.
— Да без проблем, миссис Силвер.
— И попугая не забудь.
— Будет тебе и попугай, и пиастры в придачу, — пообещал Ник и глянул на часы. — Но давай поторопимся. Представление в Канаде, а туда ещё нужно добраться.
Заслышав урчание в животе, Мари вздохнула и с просящей миной посмотрела на него.
— Если не очень опаздываем, может, поедим?
Предложение было соблазнительным и Ник заколебался.
— Вообще-то, я думал, что мы поужинаем в Монреале… Ладно, уговорила. Пошли, поедим. Дома будет быстрей.
— Люблю тебя! — просияла девушка. — Честное слово, ты не пожалеешь, мадам Иветта оставила нам кучу вкуснятины и мороженое у неё ничем не хуже, чем у Аннабель…
Имя сестры заставило её умолкнуть и на лицо Ника набежала тень.
— Не ревнуй! Тьен прошлое, а ты моё настоящее, — произнесла Мари лёгким тоном и, подхватив его под руку, нетерпеливо добавила: — Не тормози! Я так понимаю, времени у нас не так уж много.
— Только учти, если измажешь платье, то я никуда с тобой не поеду.
— Понятно, с Золушками ты не знаешься, даже если они королевны по всем параметрам.
— Верно. Служанки должны знать своё место. Им не место на королевском балу. Терпеть не могу эту сказку.
— Это ещё почему?
— С чего вдруг какой-то замарашке мнить себя принцессой? Ведь у неё даже имя соответствующее, Золушка.
— Ну и что?
— Чистюлю так не назовут.
— Зато у девочки очень доброе сердце.
— Что не исключает того обстоятельства, что она грязнуля и неряха. Да и ты недалеко от неё ушла.
— Доказательства на бочку или я потребую сатисфакции!
— Уличное кафе на Монмартре.
— Ах, ты об этом. Подумаешь! У всех случаются неловкие моменты. Вот обязательно напоминать мне о такой ерунде? Всего-то небольшое пятнышко на одежде.
— Ну, знаешь! И у тебя поворачивается язык назвать крошечным пятно от целой тарелки жаркого, которое ты вывернула себе на колени? Я уж не говорю о моём безнадёжно испорченном любимом костюме, который ты задрызгала мерзким соусом.
— Ой ты, боже мой! Ну конечно, это я во всём виновата! А кто показал мне ту скабрезную надпись на стене, да ещё с крайне неприличным сопроводительным рисунком? Так что нечего валить с больной головы на здоровую. А что касается твоего костюма, то он мне никогда не нравился. Захвати ещё коричневую салатницу на нижней полке и вот тот набор розовых судков, а то у меня рук не хватает.
— Эти?
— Да.
— Крейд! Пластмасса, к тому же дикой расцветки… Держи. Скажи мадам Иветте пусть заменит пластиковую посуду на керамическую. Кстати, чем тебе не угодил мой костюм?
— Тем, что к нему особо густо липли окружающие девицы. Передай мне графин с водой. Спасибо. И вообще, с тобой невозможно гулять по людным местам. Ник, я на полном серьёзе, держи выше ментальный щит, иначе я начну отстреливать твоих поклонниц. Достали уже по самое некуда.
— А тебе не приходило в голову, что щит здесь ни причём? Это что такое?
— Гусиный паштет. Умопомрачительно вкусно.
— Я заметил. Забери, мне объедки не нужны.
— Не выдумывай! Почти половина осталась… действительно что-то маловато. Ладно, сейчас принесу что-нибудь другое… Вот поганка! Всё самое вкусное потягала из холодильника! Если ещё и мороженое схомячила, то я не знаю, что я с тобой сделаю!
— Ты это о ком?
— Да так, болтаю сама с собой, не обращай внимания. Да, а почему мы летим в Монреаль, а не в столицу развлечений Лас-Вегас, где мой наряд был бы уместней?
— Я думал, ты видела их водное шоу, поэтому выбрал новое представление Cirque du Soleil.
— Как оно называется?
— «Прекрасная дева и рыцарь ночи».
— Офигеть! Это о вампирах что ли?
— Судя по афише, да. Допивай свой чай, нам пора.
— Идём, я больше не хочу. Умираю от любопытства, что же нам покажут. Ой, а мороженое?
— Не сейчас, съедим, когда вернёмся.
Глава 36-35
***
Очарованная представлением Мари упросила Ника немного прогуляться по улицам сияющего огнями города, атмосфера которого создавала ощущение, что они находятся во Франции. Не слишком охотно, но он всё же согласился пройтись пешком до аэропорта, где они оставили авиетку.
В отличие от девушки у Ника было далеко не радужное настроение. В шапито не было лож и из-за близкого соседства с остальными зрителями всё представление они провели с максимально поднятыми ментальными щитами, что, в общем-то, не слишком спасало их от внимания окружающих. Женщины всех возрастов больше таращили глаза на него, чем на сцену, а девушки, что побойчей, пытались всучить ему свой номер телефона. Но особенно его бесили пылкие взгляды мужчин, которые они бросали на Мари. В антракте его попытки отойти от неё приводили к тому, что её тотчас окружали поклонники. Впрочем, с ним происходило то же самое, отчего он еле удерживался, чтобы не прибить некоторых чрезмерно наглых девиц. Правда, Мари, увлечённая представлением, не обращала внимания на всю эту мышиную возню, но Ник к концу вечера был основательно на взводе и, когда она спросила, понравилось ли ему шоу, он раздражённо ответил, что цирка ему и дома предостаточно. Видя такое дело, Мари поцеловала его — в благодарность за чудесный вечер, как сказала она, и это несколько примирило его с походом в Cirque du Soleil.
Несмотря на красочные костюмы и великолепную хореографию, представление Нику не понравилось. При своих способностях он не видел ничего особенного в рискованных трюках цирковых артистов, а нагнетание жути посредством летающих гробов и кривляющихся мертвецов в сопровождении тревожной музыки и стонущего голоса певицы он находил довольно пошлым приёмом.
Ближе к окраине города они забрели на какую-то пустынную улочку и дорогу им преградила компания парней. Судя по ненормативной лексике, это были эмигранты из Восточной Европы.
Их преследовали несколько кварталов, Ник об этом знал и был готов к нападению. В предвкушении, что наконец-то сможет выплеснуть накопившееся за вечер раздражение, он не обратил внимания на тревожный звоночек, звучащий на периферии сознания. Тем не менее он отправил девушку себе за спину и велел ей забраться повыше. Хотя она рвалась в бой, ему не хотелось рисковать. По повадкам парней он видел, что это не обычная уличная шпана, а бандиты, причём с огнестрельным оружием, что было уже опасно. Конечно, Мари превосходила людей по всем параметрам, но он помнил, что пуля — дура и по случайности могла угодить ей в голову или шею, что было чревато летальным исходом.
И тем не менее Ник не воспринял нападение всерьёз, о чём впоследствии пожалел. Бандиты оказались куда опасней, чем он ожидал. Это оказались вампиры, замаскированные под людей.
Поначалу это обстоятельство лишь подогрело его азарт — достойный противник был ему куда больше по душе, чем медлительные люди, которых он мог перебить за считанные секунды.
Вот только стоило ему услышать шум автомобильного двигателя и в его голове сложились детали пазла: две крайне назойливые девицы, дышащие ему в лицо винным перегаром; мальчишка, будто нечаянно обливший его водой, и долго извинявшийся за это; благородного вида красивый мужчина, прижавший к себе Мари, когда её толкнули в фойе, и выпустивший её из рук только при приближении Ника. Всё это показывало, что его намеренно выводили из себя и что нападение — это часть спланированной операции. «Мари!» — мысленно выкрикнул Ник. Девушка не отозвалась, и он бросился за отъезжающей машиной, но вслед ему открыли такой плотный огонь, что он был вынужден залечь. Хуже всего было то, что он не находил Мари в ноосфере. «Неужели её убили?.. Нет, не может быть! Будь это так, я бы почувствовал».