Ия по привычке зажалась, а потом представила, что она на исповеди в церкви и выдала на гора всю информацию, которой владела. А чего бояться? Она сто раз там так делала и ничего не менялось. Никто из них не заметил, как пролетело почти полтора часа. Наступила напряженная, пугающая тишина, которая прерывалась всхлипами дежурного врача.
— Ты вот что, Людмила Викторовна, найди-ка одежду девочки, мы с ней немного прокатимся, а потом я верну её в отделение, обещаю.
Через десять минут они вышли в ночную прохладу летнего города и пошли к стоянке машин. Пройдя некоторое время вдоль припаркованного транспорта, девушки остановились у двухдверного, серебристого Мерседеса, Лариса Андреевна пикнула брелком и махнула девушке, чтобы та садилась. Ия даже не сдвинулась с места, опасаясь не просто садиться, а даже приближаться к этому великолепию.
— Ия, ну садись уже, — повысила голос женщина.
— Я боюсь испачкать вам сиденье, — пропищала девушка.
— Ты бойся за малышей, а с сиденьями я разберусь, отрезала Лариса и подтолкнула девушку к машине.
Та бочком присела на сиденье и начала осторожно оглядываться? Лариса включила зажигание и Ия, увидев кучу вспыхнувших разноцветных огоньков, восторженно вскрикнула.
— Это же сколько такая красота может стоить? Я на такую за всю жизнь не заработаю.
— Я тоже, — успокоила её женщина, и увидев вопросительный взгляд, продолжила, — Это не моя машина. На зарплату врача сильно не разгуляешься.
— А где вы её взяли? — задала глупый вопрос девушка, и прикусила язык.
Лариса тихонько хмыкнула, но все-же ответила:
— Она принадлежит одной крупной организации, из Москвы, они просто разрешают мне ей пользоваться.
— Вы их тоже лечите?
Лариса искренне рассмеялась и непонятно ответила:
— Скорее они меня лечат. Точнее один из их сотрудников.
Девушка примолкла и стала смотреть в окно, наслаждаясь необычными ощущениями от быстрой езды, потому что это была её первая поездка на личном автомобиле. Надо все хорошенечко запомнить, вдруг это в последний раз? Ночной город был практически пуст, поэтому до предместья Марата они долетели за пятнадцать минут. Лариса припарковала машину около деревянной двухэтажки ядовито-зеленого цвета и они вышли наружу. По дороге к подъезду на лавочке сидела небольшая компания местных парней, которые пили пиво, громко и весело разговаривая. Естественно две девушки привлекли их внимание, особенно модно одетая Лариса.
— Нифигасе, какие киски к нам на огонек за рулили, — глумливо начал один из них… и тут же осекся, — О, Ийка привет, а мы тебя не узнали. А это кто с тобой?
— Это из полиции, — зачем то ляпнула девушка, желая поскорей избавится от надоедливого собеседника, — Я сегодня в аварию попала.
Пацаны тут же примолкли, а девушки спокойно прошли мимо, и зашли в подъезд.
— Уважают тебя здесь, — удивленно сказала Лариса.
— Уважают, — спокойно согласилась девушка.
Они поднялись на второй этаж, и подошли к обшарпанной, деревянной двери. Девушка нагнулась, приподняла коврик, грязной тряпкой валявшийся под ногами и взяла ключ. Сунув его в раздолбленную скважину замка, затем с хрустом провернув два раза, она наконец, открыла дверь и рванула внутрь. За ней осторожно зашла Лариса и огляделась. Близнецы спали на раскладушке, трогательно обнявшись и прямо в одежде. Рядом, на пластиковом ящике, накрытом старой газетой, обнаружились остатки трапезы и дружеская записка, которая гласила: “Ещё раз бросишь пацанов, пришибу! Михалыч.”
— Михалыч, любименький ты мой! — вытирая слезы, зашептала девушка, — Но как же он сюда попал?
— А, Михалыч, это кто? — наконец, пришла в себя от увиденного Лариса, которая внимательно прошлась по квартире.
— Это мой бывший тренер. Правда я его давно не видела. Странно, что он здесь делал?
— Это он покормил мальчишек?
— Ага, больше некому.
— Как ты без холодильника живешь? Где продукты хранишь?
— Зачем их хранить? Купили и сразу съели, — удивилась глупому вопросу девушка.
— А стираешь как, на руках?
— Ну да, а как же ещё?
— Это точно, как же ещё, — задумчиво проговорила женщина, совершенно офигев от увиденного.
Из мебели в квартире были только кухонный стол, раковина и пара навесных шкафов. Да ещё в правом дальнем углу комнаты был сооружен самодельный Красный угол с иконками и образами.