Это делает меня плохой девушкой? Ужасным спортивным фанатом без школьного духа?
Или просто ленивой?
В любом случае, я обещаю себе в какой-то момент приложить немного усилий и порыться в интернете, чтобы не казаться абсолютно несведущей, если Эйб поднимет эту тему или задаст вопрос. Было бы неловко, если бы он это сделал, а я понятия не имела, кто такой «Мачо» Рэнди Сэвидж13 или кто кричит «Приготовимся к драке!»14.
Стойте. Это вообще тот же самый вид борьбы?
Ханна толкает меня свободной рукой.
— Это так волнующе. Теперь я жалею, что не переспала с Джей Би — он горячий.
— Это приглушенный свет делает его меньше похожим на придурка.
— Да, наверное, ты права. — Подруга искоса смотрит на меня, предлагая ведерко попкорна. — Хочешь немного?
— Нет, спасибо.
— Уверена? Ты не ела перед нашим отъездом.
Она теперь следит за мной?
— Я подавлюсь и умру.
Ханна закатывает глаза.
— Я уже целую вечность не была ни на одном спортивном мероприятии. Чувствую себя неудачницей. Смотри. — Она показывает пальцем. — Ты только посмотри на всех этих шлюх, надеющихся переспать с кем-нибудь из них позже.
— По-моему, их называют охотницами за качками.
— Охотницы за джерси, — многозначительно поправляет она. — Ага. Хочешь получить степень Миссис15?
— Не думаю, что эти ребята могут стать профессионалами. Это не похоже на футбол. Я имею в виду, что там после этого?
— Олимпиада, — авторитетно говорит Ханна, и я удивляюсь, откуда она все это знает.
Играет музыка. Вспыхивают огни. Мало-помалу снова загорается свет, прожектор на центральном коврике сигнализирует о первом матче дня.
Это не Эйб и не Джей Би. Это какой-то парень по имени Брайан Вандервол, и я едва могу смотреть, как он переворачивается и плюхается, как рыба в воду, задыхается и проигрывает хороший бой. Бедный парень, и это все перед всеми этими людьми.
— Ни одна девушка не захочет трахнуть его позже, — объявляет Ханна достаточно громко, чтобы все услышали.
— Может, ты заткнешься? А что, если вон та дама — его мать?
Ханна прижимает руку к отвисшей челюсти.
— Дерьмо, я сожалею.
Еще один парень.
Потом еще, и еще, и еще, потом выходит...
Эйб.
Высокий, сильный, красивый Эйб.
Я не могу смотреть. А если он проиграет? Я умру. Что, если он из тех спортсменов, которые безутешны после проигрыша? Что, если он будет злиться и захочет, чтобы его оставили в покое? Парни плачут, когда проигрывают?
Что мне ему сказать? Как утешить?
— Открой глаза, трусиха. Ты все пропустишь. — Ханна убирает руку, которую я использую в качестве щита, чтобы заблокировать происходящий в настоящее время матч на матах, отбрасывая мою руку обратно на мои колени. — Ты самая худшая девушка на свете.
Но Эйб не проигрывает.
Он... держит на руках парня из Пенсильванского университета, собирается уложить его на спину, и толпа беснуется — так громко, что я хочу, чтобы они все просто заткнулись, чтобы я могла сосредоточиться сильнее, потому что… Вау!
— Он мог бы с легкостью поднять меня, если бы захотел, — говорю я, затаив дыхание, зачарованная.
Утвердительный кивок от моей соседки по комнате.
— Черт побери, точно мог бы.
— Например, мог бы поднять меня над головой. Как будто я ничего не вешу.
— Ты не в цирке. Успокойся с акробатикой, Величайший шоумен.
Раздраженная, я толкаю ее в бок.
— Все равно. Я попрошу его поднять меня над головой. Я должна знать, каково это.
— Бла-бла-бла, я Скайлар, и мой парень сильнее Геркулеса.
Эйб
Я выигрываю свой матч, слава Богу, потому что Скайлар смотрит, и я бы почувствовал себя слабаком, если бы проиграл. В целом, наша команда выиграла, хотя мы были на волосок.
Это приятно.
Я чувствую себя прекрасно.
Слоняюсь по коврикам, как только встреча официально заканчивается, болтая с несколькими чуваками из Пенна, и одним глазом наблюдаю за Скайлар на трибунах, одетую в черную футболку. Я хочу поймать ее до того, как она уйдет, но похоже, что девушка не собирается отсиживаться, а кажется, что Ханна пытается это сделать.
Они стоят, терпеливо ожидая, когда родители и болельщики выйдут, направляясь к лестнице, ведущей в вестибюль стадиона.
Я небрежно оглядываюсь через плечо, проверяя членов моей команды, которые также разбрелись, и благодарю чувака наверху, что Джей Би ушел в раздевалку.
Спорю сам с собой — подождать, пока я смогу написать Скайлар или подойти и поздороваться лично?
— Не будь такой киской, — раздается голос позади меня.
«Я не повернусь и не признаю Зика Дэниелса».
— Берег чист. Иди туда, пока мои яйца не съежились, что происходит каждый раз, когда я смотрю, как ты ухаживаешь за женщиной.
«Я не повернусь и не признаю Зика Дэниелса».
— Если ты не пойдешь туда, то я пойду.
На этот раз я поворачиваюсь, потому что он громкий и решительный, и: — Ты бы уже заткнулся, черт возьми? Я иду!
— Ты не сказал «Пожалуйста».
«Чертовски ненавижу этого парня».
По-прежнему.
Мои ноги толкают меня вперед, руки вцепились в подкладку моей черно-желтой куртки, приклеиваю улыбку на лицо, когда все, что я хочу сделать, это блевать на мои черные ботинки.
Я в пятидесяти футах от Скайлар — слишком далеко, чтобы она услышала, как я зову ее по имени.
Тридцать футов, и я пытаюсь снова.
Двадцать.
Десять.
Это Ханна слышит меня, толкая свою лучшую подругу и заставляя её споткнуться в процессе. Скайлар резко оборачивается, волнение отражается на ее лице, пока Ханна не показывает вниз.
Скайлар следует за ее пальцем.
Ко мне.
Я поднимаю руку в приветствии. Эй.
— Подожди секунду, — говорит она одними губами, ожидая, когда схлынет толпа людей, что бы спуститься против течения — ко мне.
Я встречаю ее у холодных металлических перил, кладу руки на стойку и наклоняюсь, чтобы поцеловать в губы.
— У тебя соленый вкус.
— Это пот, извини.
— Я не возражаю. — Скай краснеет. — Мне нравится — это сексуально.
Мой пот сексуален?
— А ты как думаешь?
— Эйб, ты удивительный. — Она задыхается, грудь тяжело вздымается, как будто это она только что удерживала Блейка Картрайта в течение трех секунд. Звучит не очень много, но когда чувак весит двести фунтов, с пятнадцатью процентами жира в теле и изо всех сил борется, чтобы выбраться из захвата, это чертовски тяжело выполнить.
— Ты так думаешь?
— Да. Я никогда раньше не видела матч по борьбе вживую.
Я мог бы расцеловать ее лицо.
— Это называется встреча по борьбе. — Но я ее прощаю.
—Черт возьми, я знала — просто нервничаю, извини.
По привычке я бросаю взгляд через плечо на маты и уменьшающееся количество людей. Если я не попаду в раздевалку в ближайшее время, кто-нибудь заметит.
— Джей Би собирается на вечеринку сегодня вечером. Хочешь зайти?
— Вечеринка у девочек по соседству?
— Нет, в студенческом общежитии. Его кузен или что-то в этом роде — лямбда.
— Что ты задумал?
— Мы могли бы потусоваться и посмотреть фильм? Или пойти куда-нибудь. Но я подумал, раз уж квартира в моем распоряжении, может, ты захочешь приехать?
— С удовольствием приеду.
Я подхожу достаточно близко, чтобы поцеловать ее снова.
— Пойду приму душ, а потом буду дома примерно через час. У нас еще есть после матчевая встреча, а потом я могу уйти.
— Я полезу через окно?
Я смеюсь.
— Используй дверь.
— Уверен? Это было довольно весело, понимаешь?
— Я не заставлю тебя лезть в окно, Скайлар.
Она косится на меня.
— Не рановато ли для студенческой вечеринки? Разве они обычно не начинаются часов в десять?
— Да, но это его кузен, и это их ежегодная как-то-там-называющаяся вечеринка, поэтому им рано нужны все свободные руки. Думаю, что Джей Би хотел бы попасть в братство, но его оценки отстой, и они не примут его просто так. Время от времени он любит ходить туда и притворяться братом.
— Это очень мило с его стороны.
— Я имею в виду, что он там, чтобы напиться и потрахаться, так что это не похоже на то, что он занимается благотворительностью.
Моя девушка смеется.
Девушка.
Я подбрасываю это слово в голову, наслаждаясь тем, как оно звучит.
Теперь она меня целует. Чмокает в кончик носа, прежде чем прогнать.
— Ладно. Увидимся у твоей входной двери через час.
ГЛАВА 15
«Он: как это возможно, что ты одинока? Я: как и ты…»
Скайлар
— Почему я так нервничаю? — Я дергаю себя за рукав, ненавидя то, как эта рубашка смотрится на моем теле. Она розовая и бледная и совершенно не подходит для субботнего вечера в доме какого-то парня, болтающегося в своей спальне.