То, что марксисты ратовали за скорейшее прекращение боевых действий на далеких от столиц фронтах, отнюдь не означало для солдат и офицеров наступления мира. Всех тех, кто сохранил представления о достоинстве и чести, кто испытывал искреннюю любовь к России, как к своей драгоценной родине, неотвратимо ждало продолжение войны, которая велась не по правилам, а по праву самого подлого и самого изворотливого. Перед всеми теми, кто не бежал с фронтов в качестве дезертира, а возвращался воином, пусть и обескураженным от происходящих на глазах нелепых, возмутительных и хаотичных событий, все отчетливее проступал суровый выбор: «Стань другим (хулителем империи, противником православия, нарушителем всех данных ранее клятв и обещаний) или умри!» И воины выбирали второй путь. Они вступали в неравный бой с нечистью, расползшейся по просторам России. Они не могли согласиться с участью «навоза Европы» (именно так называли славян идеологи марксизма), как и с тем, что их родина подлежит разрушению до основания, дабы стать впоследствии площадкой для строительства химерического общества всеобщего благоденствия, в котором понятия «русский патриот» или «добродетельный христианин» приравнивались к грязному ругательству.
Солдаты и офицеры, генералы и адмиралы сражались за русскую правду, за русский мир, не принимая лозунгов и агиток о захватнической, империалистической войне, как и не собирались соглашаться с тем, что Россия проиграла будто бы войну вследствие своей хронической отсталости. Они видели на тех фронтах множество примеров подлинной доблести, истинного героизма, ни в коем случае не чувствовали себя пораженцами, искренне возмущались потоками лжи и клеветы. Признать жестокий оккупационный режим марксистов означало для них забвение памяти о русских храбрецах и смельчаках, которые шли под пули, преодолевали проволочные заграждения, претерпевали зной и холод в траншеях и окопах. Они задавались недоуменными вопросами: Неужели те смельчаки и храбрецы напрасно жертвовали собой? Неужели столько достойных людей, честных и порядочных умирало вдали от родных мест лишь затем, чтобы в столицах произошел мятеж подлецов и злоумышленников? Неужели затем страдали, гибли и верили в свою правоту, чтобы пришедшие к власти изверги рода человеческого безнаказанно занялись осквернением могил и священных рак? Чтобы убивали сотни заложников из-за пустопорожних обвинений? Чтобы топили героев войны, сбрасывая их с обрывов с тяжелыми камнями на шее?
Нет, война в России не затихла ни после Брестского соглашения, ни после завершения боевых действий на Западном фронте в ноябре 1918 г., наоборот, только пуще разгоралась, обесценивая жизнь человеческую до корки заплесневевшего хлеба.
В Германии, потерпевшей поражение в Великой войне и вынужденной принять унизительные условия Антанты, такие видные полководцы и стратеги, как Гинденбург или Людендорф, несмотря на падение монархии в стране, продолжали играть заметную и весьма почетную роль в обществе. Большим уважением пользовались командиры дредноутов даже после того, как эти корабли были затоплены после войны: ведь капитаны участвовали в многочисленных морских сражениях и потопили немало неприятельских судов. Почитали и знаменитых воздушных асов, в том числе и Геринга, и многих простых вояк, представленных к высоким наградам за свои подвиги на полях исторических битв.
Совсем иная картина наблюдалась в стране Советов. Бывший командующий одним из фронтов, генерал Рузский нашел бесславную смерть в окрестностях Пятигорска. Флотоводец Колчак был расстрелян в Иркутске. Герои Великой войны, вместо того чтобы вернуться к родным очагам, будут вынуждены совершать тяжелейшие «ледовые походы», сражаясь с многократно превосходящими по численности частями Красной Армии, будут замерзать в полях под лютой стужей (каппелевцы), будут с боями прорываться к столицам (деникинцы), а затем им придется совершить крестный путь горестного отступления к черноморскому побережью, к Карпатским и Кавказским горам. Они подвергнутся массовым казням, глумлениям и поношениям, и сама память о них будет вытравлена усилиями беспозвоночных пропагандистов, рекрутированных поборниками человеконенавистнической идеологии. Благодаря стараниям тех пропагандистов совершится отвратительный подлог: героизм миллионов воинов, не позволивших топтать и терзать Русскую землю в Великой войне, будет предан полному забвению ради восхвалений сомнительных «завоеваний Великого Октября». Очень быстро вся страна покроется сотнями концлагерей, в которых людей лучшего отбора станут морить голодом и холодом, низводить до животного состояния, станут буквально втаптывать в грязь, а фигуры истязателей и палачей обретут постаменты, гипсовые или бронзовые копии, которые застынут зловещими памятниками творимого беззакония и мракобесия. Россия стала бедной, бедной, бедной во всех смыслах этого емкого слова: осиротела, оголодала, одичала.