Любые изменения, в любом населенном пункте (обустройство водопровода, укрепление берега реки, строительство школы) обязательно подвергалось соответствующим согласованиям в Москве. В результате, в столицу ежедневно устремлялись тысячи «ходоков» с чертежами и проектами обустройства, как локальных территорий, так и планами развития отдельных хозяйствующих субъектов — для утверждения всех этих замыслов, опять же, когда-то инициированных «сверху». Кроме того Москва являлась самым мощным железнодорожным узлом и многочисленные пассажиры перемещаясь из одной части страны в другую, как правило, не могли объехать столицу стороной. И, конечно же, Москву буквально захлестывали потоки писем: жалоб, обращений, предложений, а также коллективных и индивидуальных одобрений действий партии и правительства. Письма шли в партийные и государственные органы, в редакции газет и журналов, в издательства и на киностудии, в вузы и другие учреждения. В этих письмах простые советские люди подробно рассказывали о своем житии-бытии, часто жаловались на свое местное начальство (эти жалобы не оставались незамеченными) и, как правило, восхищались действиями т.т. Берия, Булганина, Молотова и особенно т. Сталина.
Миллионы советских людей любили руководство страны искренне и самозабвенно. Тысячи вполне взрослых мужчин и женщин безутешно рыдали, узнав о безвременной кончине т. Жданова, а многочисленные коллективы соревновались между собой, перевыполняли плановые задания, лишь бы заслужить почетное право носить имя столь видного партийного и государственного деятеля, «сгоревшего» на ответственных постах. Любовь миллионов советских людей к стареющему вождю (Сталину) была самозабвенной, совершенно бескорыстной. Советские люди любили вождя за то, что могут ходить по земле и дышать воздухом, что живут в первом в мире социалистическом государстве, что имеют возможность ежедневно видеть перед собой портреты, бюсты и памятники, созданные в честь столь выдающегося человека — продолжателя дела Маркса и Ленина.
Сталин олицетворял собой истину в последней инстанции. Не случайно, ни одной книги, ни одного учебника, ни одной диссертации, и даже ни одного доклада на многочисленных конференциях и съездах не могло быть без упоминаний имени Отца народов. Соответственно, и степень приближения к властителю автоматически означала степень приближения к самой истине. Именно поэтому вышестоящий руководитель пользовался авторитетом перед нижестоящими исполнителями не столь из-за своих личностных качеств, а в силу того, что занимал тот или иной пост, которого достигали лучи, исходящие от истока советской власти — самого Сталина. Разумеется, начальник утрачивал всякий авторитет, когда лишался своего поста. Если же бедолагу, к тому же исключали из рядов партии, то такой «отщепенец» как бы оказывался в непроглядном мраке, потому что был полностью отлучен от отблесков истины. Этого несчастного точно вышвыривала за борт неумолимая волна, и морская пучина мгновенно поглощала его.
Быть начальником, пусть даже незначительным, означало быть в той или иной мере приобщенным к истине. Притягательность руководящих постов и должностей заключалась еще и в том, что от начальников не требовалось наличие каких-то выдающихся качеств и навыков, талантов и способностей: начальник должен был уметь заставлять своих подчиненных выполнять задачу, поручение, план, исходящие от вышестоящего руководства.
Если в других странах греко-христианского мира развивались поведенческие и мотивационные теории, ориентированные на создание такого психологического климата в коллективах, который бы обеспечивал устойчивый рост производительности труда, то начальники советского покроя предпочитали управлять зевом. Но, не только крики, брань, угрозы «стереть в порошок» активно применялись в качестве инструментов управления, широко использовались и поощрения. Опять же, из вышестоящих инстанций, в города и области, на предприятия и в учреждения регулярно «спускали» разнарядки о том, сколько передовиков нужно представить к правительственным наградам. Людей, заслуживших такие награды, срочно обнаруживали и на торжественных собраниях, приуроченных к какому-нибудь советскому празднику, эти награды непременно вручали.