Однако и попытка децентрализации столь громоздкой системой управления оказалась нежизнеспособной. Эта система могла функционировать только в том виде, в каком была изначально создана, а любое ее усовершенствование таило в себе угрозу разрушения. Из опыта советской действительности нетрудно извлечь множество примеров того, как из просторной квартиры делали «коммуналку» на 8-10 семей, а из особняка — административно-бюрократическую структуру, кормившую десятки и даже сотни старательных работников. Но «преобразователи мира» столкнулись с серьезными трудностями в попытках приспособить тот или иной величавый собор под хозяйственно-производственные нужды. Гораздо легче было этот собор разрушить, а кирпичи использовать для строительства клуба или Дома пионеров.
Совнархозы, вполне обоснованно возникшие, с точки зрения здравого смысла, разрушали жестко-унитарное государство, что являлось кощунственным намерением. Ведь государство являлось оплотом ЦКД, возведенной не по законам здравого смысла, а по законам человеконенавистничества и бесстыдной лжи. Фактически, советское государство представляло собой гигантское капище для осуществления массовых кровавых гекатомб, мрачный монумент, возведенный для оправдания насилия, чинимого невежественным меньшинством над безропотным большинством. Именно поэтому, здравая идея, направленная на благо общества, идея децентрализации управления экономикой страны выглядела откровенно губительной. ЦКД могла просто рассыпаться, как карточный домик. Оказалось, что здравый смысл был неуместен для практики хозяйствования в масштабах всего государства.
Коллизии, повсеместно возникающие в советской действительности между благом и пагубой, созиданием и энтропией, благородством и подлостью оказывали свое могущественное воздействие не только на судьбу государства, но и на судьбы множества людей, проживающих в том государстве. Человек, сумевший сберечь в себе чувство собственного достоинства, стремящийся быть честным в своих поступках и в мыслях, осознающий свое призвание и свое предназначение в какой-то самостоятельно избранной сфере деятельности, выглядел «белой вороной» в темно-серой стае.
Случалось, и не столь уж редко, когда индивидуальный порыв совпадал с планами предприятия, где человек трудился, или с решениями съезда КПСС. Вот тогда волевые устремления данного человека, его энтузиазм встречали всемерную поддержку. Он «попадал в струю» и его делу давали «зеленый свет». Достаточно вспомнить Ростислава Алексеева, который уже в молодые годы прославился на всю страну созданием судов на подводных крыльях.