Однако между эгалитаризмом и модерноцентризмом существует определенное противоречие. Ведь эгалитаризм настаивает на том, что все люди равны между собой как частицы массы. А модерноцентризм дорог сердцу тем, кто обрел власть, известность или другие отличительные характеристики в обществе равных. И для «отличившихся» велик соблазн как-то увековечить свою особенность, а заодно и восславить своей чугунно-бронзовой фигурой (или хотя бы профилем) всю эпоху, позволившую проявиться столь выдающемуся государственному деятелю или партфункционеру, или носителю многочисленных почетных званий и наград.
В век движения широких социальных слоев и маргинальных групп к исторической значимости Сталин превзошел всех не только тем, что в эпоху его правления было изготовлено множество бюстов и памятников, прославляющих Отца народов. В настоящее время среди привычного изобилия заслуженных имен и «голов» мы не обнаружим ни одного барельефа, связанного с образом Сталина. При жизни, ставший идолом и кумиром, олицетворявший собой пик торжества модерноцентризма в эгалитарном обществе, вождь ныне превратился в фантом. Но парадокс ситуации заключается в том, что о многих увековеченных именах и «головах» жители городов ровным счетом ничего не знают, да и любопытства, касающегося свершений тех деятелей, никакого не проявляют, а вот Сталин для них отнюдь не является смутным воспоминанием.
Аппарат агитпропа развалился несколько десятилетий тому назад, но обаяние модерноцентризма сохранилось даже вопреки вспыхнувшему среди широких социальных слоев интересу к историческому наследию России. Во-первых, людям приятно думать о том, что они живут в исключительное по значимости «московское время» (а это «время» берет свой отсчет с марта 1918 года); во-вторых, неоспоримые факты того, что миллионы людей были замучены, раздавлены невзгодами, миллионы выброшены на чужбину, заморены в концлагерях и казнены, конечно же, нуждаются в веских оправданиях, иначе миллионам современников придется считать своих отцов и дедов участниками гнуснейших преступлений, совершенных над подданными Российской империи; в-третьих, несмотря на обилие аттестатов, дипломов, сертификатов и прочих свидетельств о полученном гражданами и гражданками образовании, уровень невежества среди осоветченного населения остается столь высоким, что это население никак не может вспомнить о себе, как о дееспособной нации… Можно и далее длить перечень факторов и причин, обуславливающих в теле-опросах лидерство фигуры Сталина среди других личностей русской истории. На протяжении 3/4 века в головы школьников и студентов малограмотные преподаватели и профессора, ссылаясь на труды основоположников марксизма, а также на размышлизмы косноязычных академиков, вдалбливали «истины» о том, что Российская империя погибла вследствие отсутствия всяких перспектив на будущее, что все «дооктябрьское прошлое» огромной страны — одно сплошное недоразумение. Стране настоятельно требовались перемены, и эти перемены стали осуществляться лишь после Великого Октября, пусть с издержками и перегибами, но осуществляться. А кто же руководил проведением радикальных преобразований, переконфигурацией общества, коллективизацией, индустриализацией, обороной страны и ее последующим нелегким восстановлением, созданием «ядерного щита» и социалистического лагеря, простирающегося вплоть до Западной Европы? Нашелся такой человек, неказистый на вид, простоватый в общении, в скромном сюртуке, в неизменном картузе, и в то же время, носитель выдающихся организаторских способностей, провидец, достойный лишь поклонения и почитания.
В новейшей русской истории мы наблюдаем срастание эгалитарного общества с умонастроениями модерноцентризма, и подобное срастание приводит к возникновению и последующему оправданию кровавой тирании, неустанно требующей все новых и новых жертв, исчисляемых тысячами и миллионами загубленных жизней. Однако ничего особенного в этом явлении нет. В этом нетрудно убедиться, обратившись к историческому опыту других великих наций.
Несмотря на катастрофу, к которой привел немецкий народ Гитлер, образ фюрера до сих пор остается притягательным для неонацистов. Только во второй половине XX столетия несколько потускнело сияние величия Наполеона для французов. А ведь Бонапарт в ходе развязанных им войн, каждого третьего француза старше 15 лет превратил в калеку или в бездыханный труп на полях бесконечных сражений. Неонацисты же просто отсекают в своем сознании тот факт, что фюрер своими авантюрами обратил всю Германию в жалкие руины. А бонапартисты никогда не хотели вспоминать, что парижане с ликованием встречали Александра I как освободителя Франции от власти «корсиканского чудовища». Дело в том, что Наполеон, Сталин, Гитлер дали возможность своим сподвижникам почувствовать себя непобедимыми — хозяевами жизни, ни перед кем не ответственными, кроме своего повелителя. Причем, в своей основной массе, эти сподвижники вышли из придонных глубин общества, из босяков и маргинальных групп, и ни в каком ином обществе они не достигли бы столь высоких постов в качестве государственных деятелей, законодателей — вершителей судеб миллионов людей. Вот почему они, а также их потомки демонстрируют столь искренний, столь безоглядный фанатизм, столь пылкую до самозабвения преданность своему кумиру.