Например, партфункционеры рапортуют о ликвидации безграмотности, а за границей В. Вейдле пишет: «Всеобщая грамотность совмещается с всеобщим варварством». Когда агитпроп трубит об успехах, то это — исторические свершения с точки зрения агитпропа, а в глазах русских людей эти успехи смердят горами трупов; эти свершения высятся над руинами взорванных храмов, над оскверненными могилами, над миллионами сирот, оставшихся без своих отцов. Конечно, такая правящая верхушка не может не возбуждать в широких социальных слоях ненависти и озлобления и когда-то проваливается в зловонные ямы. За неполный век жители Русской земли оказались свидетелями нескольких смен правящих верхушек. Ленинскую гвардию вытеснили сталинские наркомы, сталинских наркомов заменила брежневская номенклатура. А брежневскую номенклатуру «похоронил» комсомольско-олигархический актив, принявший деятельное участие в расхищении национальных богатств огромной страны. Но стиль правления (стиль завоевателей) при этом бережно сохранялся.
Каждый советский и постсоветский человек многократно недоумевал и по сей день недоумевает, сталкиваясь с грубостью, спесью, распущенностью начальства. Ведь начальники когда-то были молодыми людьми, почти все знавали нужду, жили в тесноте, причем, многие из них отличались исполнительностью и трудолюбием. Благодаря этим свойствам и выделились из массы трудящихся. Но, пройдя в своей карьере ряд ступеней, достигали какого-то властного уровня, когда становились совсем иными. Можно сказать, достигали противоположности по отношению к тем, какими являлись в молодости. И, обретя солидные полномочия, уже совсем не стеснялись своей похабности и своего разгильдяйства. Дело в том, что они становились «своими» в правящей верхушке, «людьми атамана» и всемерно подчинялись тамошним нравам. А если приходили в то мини-сообщество со своим уставом, то быстро отбраковывались и обрекали себя на прозябание в каком-нибудь «медвежьем углу».
В современном обществе высок градус недовольства чиновниками: воруют, халатничают, развратничают, насмерть сбивают автомобилями прохожих, предоставляют всевозможные преференции своим родственникам, друзьям и любовницам, но твердо стоят на позициях законности и порядка по отношению к другим гражданам. Не следует забывать, что львиная доля чиновничества — это бывшие парторги, комсорги, гэбисты, политруки. Они могут быть крайне скептически настроены против своих «отцов» и «дедов» — брежневской номенклатуры и сталинских наркомов, но поведенческий стиль уже давно выработался. И носителям этого стиля неведомы, что такое индивидуальное мастерство и достоинство личности, благородный образ мыслей и творческое горение. Первородный грех марксизма (стремление закопать всех своих врагов и угождать своему вождю) неодолимо довлеет над всеми их побуждениями и умонастроениями. Только закапывая многих и угождая одному, они могут выбиться в высокие начальники со всеми вытекающими из этого статуса преимуществами над остальными членами эгалитарного общества.
Нет такой мерзости, такого кощунства и таких безобразий, которые бы не совершили эти начальники, начиная с первых комиссаров. И нет таких законов в советском и постсоветском государстве, которые бы квалифицировали эти гадости в качестве преступлений. Сменяющиеся атаманы сами инициируют так называемые «чистки», дабы не захлебнуться в канализационных стоках, и чтобы править в окружении «своих людей». Первородный грех марксизма заключается во вседозволенности, которой достойны носители этой человеконенавистнической идеологии, но вседозволенности, санкционированной вождем. Ленин находил оправдания своим злодеяниям в сочинениях Маркса или Энгельса, Сталин — в «творческом наследии» ленинизма. Последующие хлопобуды будут отвергать «сталинский опыт правления», но превозносить Ильича. Когда Ильич предстал перед обществом в обличье наймита кайзеровской Германии, вновь стал востребованным образ Сталина.
Примечательнее другое. Тысячи бюстов, памятников Ленину по-прежнему высятся на площадях и оживленных перекрестках, тысячи улиц и проспектов носят его имя. Почитающие «вечно живого» вождя люди (Ленин называл Россию дерьмом, опять же апеллируя к авторитету классиков марксизма, которые относили всех славян к «историческому навозу Европы») именуют себя патриотами. Словоблудие у них в крови, а обскурантизм возведен в степень добродетели. Не менее «патриотично» настроены и сталинисты. Но со Сталиным еще сложнее. Ни одного даже глухого переулка не носит его имя. А между тем, призрак Хозяина бродит по этим городам, заглядывая во все закоулки. Этот призрак настойчиво напоминает о себе в самых разных местах и сообществах. Ведь Ленин только начал крупномасштабный передел, многое не успел. А в эпоху Сталина окончательно сформировался слой начальства. Среди лиц, причислявших себя к «авангарду всего прогрессивного человечества», сложился определенный строй мышления, специфический набор поведенческих реакций. И вот этот строй мышления, эти поведенческие реакции стали воспроизводиться из поколения в поколение новыми начальниками вопреки «чисткам», десталинизации, вопреки разоблачениям публицистов и откровениям тех, кто выпал из номенклатурного ряда.