В Мюнхене были расстреляны члены аристократического общества «Туле», в которое входил принц крови. Были сформированы несколько батальонов Красной Армии, которые неустанно занимались карательными операциями, а для устрашения обывателей, частенько маршировали по улицам баварской столицы. Невольным зрителем таких показательных маршей оказался и отставной капрал, уроженец австрийского городка Браунау с трудно произносимой фамилией Шикельгрубер. Он внимательно наблюдал, как лихо командуют такими батальонами то Толлер, то Ландау в ранге «вождей революционного пролетариата».
Однако коренные баварцы, преодолев растерянность, начали оказывать все возрастающее сопротивление новоявленным правителям. Террористы-оккупанты в панике разбегаются в разные стороны, их ловят и казнят. Впрочем, многим удается скрыться. А большевикам, наконец, становится понятным, что их ждет, если русское население также возьмется за оружие и на насилие ответит насилием. Прибывающие в Москву из Мюнхена, Берлина, Будапешта всполошные марксисты, истошно взывали к отмщению и настаивали на том, что, только ввергнув все русское население в состояние страха и ужаса, можно удержать вожделенную власть в своих руках.
Если в России марксисты воспользовались эффектом внезапности и еще тем, что армейские регулярные части находились на фронтах, отдаленных от русских столиц на тысячи километров, то в немецкоязычных странах уже к весне 1919 г. были неплохо осведомлены о подробностях «октябрьского переворота» и стиле правления большевиков. Да и сами армейские части тех европейских стран находились не столь далеко от эпицентров путчей.
Неудачи в немецкоязычных странах не могли отрезвить деятелей III интернационала (в дальнейшем Коминтерна), которые не жалели средств на всемерное раздувание «мирового пожара», включая создание промарксистских группировок в других странах и финансирование их деятельности. Сокровища Российской империи бесследно исчезали в очагах этого пожара, а сама Москва все очевиднее становилась центром мировой энтропии.
После создания Коминтерна существенно изменилось отношение большевиков и к националистическим движениям, раздиравшим пространства рухнувшей Российской империи. Еретическое предположение о том, что социалистическая революция возможна в отдельно взятой стране, все отчетливее оформлялось в воспаленном воображении большевиков в качестве новой истины. Возникла необходимость определения пределов своего влияния. И в рамках этих пределов любые националистические поползновения в направлении политического суверенитета не могли не раздражать, как «идейных интернационалистов», так и примкнувших к ним колаборантов.
Безусловно, ленинизм в качестве практического марксизма был явлением необычайным, не имевшим аналогов в истории греко-христианского мира. Именно эта человеконенавистническая идеократия оказала самые зловещие последствия для Европы в XX в. В средние века существовали различные тайные секты, практикующие «черные мессы» или «шабаши ведьм». И в эпоху Просвещения получили определенное распространение закрытые общества (масонские), лелеявшие свои истины, существенно отличавшиеся, как от античного наследия, так и от святоотеческой культуры. Случались и кровавые крестьянские войны, и яростные противоборства католиков с протестантами, или никониан со старообрядцами.
Но ленинизм являлся не отклонением, а сплошным извращением христианской этики. Постулируя неизбежность пролетарских революций, он ставил под сомнение будущность всего греко-христианского мира и взывал к перманентной войне, как верному средству разрушения того мира до основания. Ленинизм утверждал, что власть можно захватывать там, где это только возможно, а не ждать, когда для социального переворота созреют подходящие условия. Именно террор служил самым подходящим подспорьем для торжества идей марксизма. Но, кроме террора, огромная роль в создании взрывоопасной ситуации, последующего захвата и удержания власти, отводилась агитационно-пропагандистскому аппарату, который подвергал население завоеванной страны мощному облучению марксизмом. Тем самым агитация и пропаганда становились зловещим оружием массового поражения, наряду с отравляющими веществами, ядовитыми бактериями и гигантскими пушками. Все ключевые институты советской власти в дальнейшем будут неразрывно связаны или с террором, или с пропагандой.
Гражданская война в России представляла собой цепь локальных вооруженных конфликтов, вызванных действиями большевиков, первоначально угнездившихся в столицах, а затем стремившихся расширить свое влияние на центральные русские губернии и национальные окраины рухнувшей Российской империи. Как уже было показано, предпринимались попытки расширить свое влияние на Европу и даже на Азию. Так расходятся во все стороны разрушительные волны от эпицентра землетрясения. Но, удаляясь от эпицентра, эти волны постепенно разглаживаются. Так что Центральную Европу (Австро-Венгрию и Германию) всего лишь ощутимо встряхнуло.