В силу целого ряда вышеперечисленных обстоятельств, ленинизм утрачивал свой наступательный натиск. «Третья сторона» мирового конфликта, или «внутренний фронт» борьбы с империализмом был вынужден пока приостановить свои боевые действия, как и массовые экзекуции населения, заменив бойню и меры по обезлюживанию территорий, разрешением мелким собственникам заниматься кустарным производством или продавать часть полученного урожая на ярмарках и других рынках. Бросив вызов всем великим державам одновременно, Коминтерн оказался в состоянии «ни мира, ни войны» с этими державами. Притязая на то, чтобы рассредоточить свои представительства и филиалы на все европейские страны и даже на все континенты, III интернационал был вынужден ютиться в Москве, привечая и утешая беглых, незадачливых путчистов из других стран.
Военный переворот и последующее удержание власти в России неизбежно становятся главным и единственным успехом марксистского движения в качестве претендента на мировое господство. «Третья сторона», распоряжаясь ресурсами огромной страны, обретает для себя питательную среду. Так крохотный червячок внедряется в яблоко и поселяется там, так яйца глист попадают в кишечник человека и развиваются в его утробе, иссасывая живительные силы человеческого организма. Оккупационный режим вначале воспринимался самими марксистами как начало «мирового пожара», но огонь гражданской войны в России так и не перекинулся на другие страны. Однако оккупационный режим не может существовать без своей метрополии. Так, где же она? Метрополией диктатуры пролетариата являлись многостраничные сочинения «классиков» марксизма-ленинизма — незримая интеллектуальная сфера, обосновывающая уничтожение как наследственных монархий, так и выборных правительств, а также ликвидацию целых социальных групп и церкви, и еще упразднение частной собственности, да и всей человеческой истории, предшествующей эре освобождения всех трудящихся от оков эксплуатации. Несмотря на материалистическую риторику этих книг, их сущность неизменно оставалась квазирелигиозной. Ведь бессменным главой данной метрополии являлся древний архетип — божество карликового мира, терпеливо дожидавшееся своего «звездного часа».
За годы гражданской войны в России, по разным оценкам, от вооруженных столкновений, репрессий, голода, холода, болезней и прочих невзгод погибло от 10 до 15 млн. чел. — вполне сопоставимая цифра с числом потерь всех стран, вовлеченных в Мировую войну 1914–1918 г.г. Не менее 2 млн. чел. вынуждены были покинуть свою родину. Десятки миллионов людей оказались в числе «старорежимных элементов», недостойных «светлого будущего» и, чтобы выжить, всячески скрывали свое происхождение. Создание крупных молодежных организаций спровоцировало крупномасштабную борьбу сыновей против своих отцов и дедов (борьбу нового с отжившим старым), а 3–4 миллионная армия сирот выступила социальной базой для формирования нового типа человека — советского.
«Россия во мгле» — это не метафора, вброшенная в обиходную речь английским писателем Г. Уэлсом, а констатация факта, беспристрастный диагноз «человека со стороны». «Тьма египетская» наползла на огромную страну удушающей хмарью. Мракобесы гасили в душах людей «образ Божий», жуткие ведьмы остервенело потрошили книги, содержащие в себе «божественный глагол», упыри жадно обгладывали человеческие кости, а вурдалаки пили человеческую кровь. Пропаганда классовой ненависти дурманом дышала в лица тысяч людей, сгоняемых на митинги и манифестации.
Но было смертельно опасно называть вурдалаков вурдалаками, а упырей упырями. Агитпроп величал их «стражами революции», «верными ленинцами», «принципиальными интернационалистами». Преобразование мира для них — это казни и снова казни, это моры и глады. В своих собственных глазах они — освободители «трудового народа», «первопроходцы», «творцы нового мира». В разгуле анархии, в клубах хаоса, в дыму пожарищ, в массовой ротации горожан на «людей без прошлого», в среде оккупантов постепенно оформляются представления о новых правилах общежития и новых порядках, установление которых невозможно без наличия государства.
К завершению гражданской войны русское общество дробится не только по классовому или поколенному признакам, но и на три псевдоэтнические группы: великороссов, украинцев и белорусов. Соответственно возникают три славянские республики, полностью контролируемые марксистами. Примечательно, что планы расчленения западных территорий Российской империи на ряд вассальных государств (Польша, Литва, Украина, Белоруссия, казачья республика) были разработаны еще в кайзеровской Германии до начала Первой мировой войны. И это расчленение было осуществлено, но отнюдь не Германий, а «третьей стороной». Соответственно, изменился и «окрас» разрозненных территорий, еще несколько лет тому назад входивших в состав Российской империи. Казаки не обрели своей республики, а поляки и прибалтийские народы создали цепь суверенных государств. В случае победы германского оружия, Россия должна была сократиться до размеров Московии эпохи Ивана Грозного, смириться с ролью маргинального государства, оттесненного за окраину «цивилизованного мира», но сохранить свои традиционные институты и свой суверенитет. Однако, потерпев поражение от «третьей стороны», Россия оказалась под жестоким игом идеократии, наряду с Украиной, Белоруссией и кавказским регионом, и вошла в состав политического образования под аббревиатурой СССР. В полностью зависимой от марксистов России получает популярность термин «национальность», а представители этих национальностей также мечтают о своей автономии и своих «очагах», наподобие того, какой уже был создан в Палестине для евреев. Сама Русская земля стала уходить из-под ног русского человека, оказавшегося в границах советского государства.