Взрывы снаружи понемногу стихли, и Алексеев, оглядев перепуганных, но, спасибо оказавшемуся в блиндаже санинструктору, держащих марку морпехов, осведомился:
— Ну, чего, бобры, выдыхайте помалеху, отстрелялись фрицы, можно наружу выбираться! Томка, ты там как, жива?
— Нормально, тарщ старший лейтенант, — почти нормальным голосом отозвалась из своего уголка девушка, отряхивая запорошенную пылью ушанку. — Не впервой. Просто сегодня что-то долго, обычно они больше десяти минут снарядами не кидаются.
— Излишки, видать, утилизируют, — фыркнул Степан. — Слушай-ка, товарищ санинструктор, штаб обороны на прежнем месте остался? Мне б доложиться, желательно поскорее. С товарищами Кузьминым и Куниковым все в порядке? Живы?
— Живы, — посветлела лицом Ролева. — Я вчера им сама перевязки делала, ранения заживают хорошо, повезло. А штаб теперь в подвале одного из домов располагается, в прежний пару дней назад бомба угодила, хорошо, внутри никого не было! Я вам бойца из легкораненых дам, проводит. Вы сейчас уходите?
— Сейчас, красавица, — кивнул старлей. — Некогда нам, и так кучу времени потеряли. Если Ваньку вдруг встречу, может передать чего?
— С чего б мне ему что-то передавать?! — вскинулась Тамара, густо запунцовев щеками и кончиками аккуратных девичьих ушек, и торопливо отведя взгляд. — Но, если вдруг свидитесь, скажите, чтоб… хотя нет, не нужно ничего говорить! Совершенно ничего важного!
— Ну, не нужно, так не нужно, — покладисто согласился Степан, скрыв улыбку. — Бойцы, на выход. Оружие проверить, привести себя в порядок. Старостин, помоги дверь открыть, привалило чем-то с той стороны…
Капитана третьего ранга Кузьмина отыскали без проблем, спасибо приданному санинструктором провожатому. Старший матрос с висящей на перевязи правой рукой проводил их до самого штаба, как и сказала Тамара, располагавшемуся в подвале одного из разрушенных почти до основания двухэтажных зданий городского пригорода. Место было выбрано с умом — от дома осталась лишь одна стена, все остальное превратилось в солидный курган из обломков кирпича, несущих конструкций и кровли, представлявший неплохую защиту даже от прямого попадания. Да и не стали б фрицы прицельно лупить по этим руинам, с чего бы вдруг? А вот обширный, из нескольких помещений подвал практически не пострадал.
— Вот это штаб обороны и есть, — уточнил раненый, указав направление здоровой рукой. И, поколебавшись, все же задал мучавший его с первой секунды знакомства вопрос:
— Товарищ старший лейтенант, разрешите спросить?
— Если про оружие и экипировку, то не отвечу, извини, братишка, — ответил Степан. — Опытные образцы, проходят испытания в боевых условиях. Секретные, понятно! Коль признают удачными, скоро, глядишь, и в войска пойдут.
И, глядя на донельзя разочарованное лицо стармоса, вытащил из разгрузки гранату, стандартную «пятую» эргэдэшку:
— Ладно, не журись, браток! На вот тебе подарочек, как вернешься на передовую, порадуешь фрицев. «Эргэдэ… гм… сорок три» называется, дальнейшее развитие сорок второй, но в ладони куда удобнее лежит. Наступательная, понятно. Использовать так же, замедлитель горит три-четыре секунды.
— Спасибо, тарщ старший лейтенант! — просиял морской пехотинец, принимая овальное «яйцо». — Разрешите идти?
— Свободен, — отмахнулся Алексеев. — Бойцы, за мной. Лишнего не болтать, говорить с командованием стану сам. Это понятно? Добро, тогда потопали…
Сказать, что Олег Ильич удивился появлению старлея — не сказать ничего. Несколько секунд он вглядывался в его лицо, затем пораженно сморгнув, волевым усилием взял себя в руки:
— Старлей, ты?! Но… вы с товарищем капитаном ведь погибли, когда катер под немецкую бомбу угодил? Значит, выжил, не потонул?!
«И он туда же», — мысленно тяжело вздохнул Степан. — «Блин, да они точно все сговорились про одно и то же спрашивать! Прямо заговор какой-то, чесслово…».
— Так точно, выжил и не потонул. Нас только за борт сбросило, а потом почти сразу и подобрали, даже не особенно и замерзли. Разрешите доложить?
— Так, погоди-ка… — нахмурился кап-три, с похвальной быстротой сложив два и два. — Получается, сейчас ты на том транспорте прибыл, что груз с большой земли доставил? Который с Тихоокеанского флота нам в помощь перебросили? И который прямо к пляжу пристал?
— Так точно, — кивнул морпех. Врать Кузьмину было противно, аж скулы сводило, но иначе никак, поскольку приказ Павловского никто не отменял. С другой стороны, он практически и не соврал. Высадился с БДК? Именно так. А уж откуда там прибыл десантный корабль, с ТОФа, или из далекого будущего, дело второе.
— А это? — Кузьмин кивнул на камуфляж и висящий на плече «Калаш».
— Экспериментальные прототипы… тарщ капитан третьего ранга, вы лучше меня насчет всего этого не спрашивайте, — все-таки не выдержал Степан. — У меня приказ о неразглашении. Не имею права.
— Понял, — медленно кивнул капитан третьего ранга, с прищуром вглядываясь в лицо морпеха. — Н-да, старлей, в том, что ты совсем не прост, я еще там, в Озерейке, понял. И не ошибся, как выяснилось. Да и потом тоже… странностей хватало. Ладно, Степан — тебя ведь так зовут, верно? — не напрягайся, не стану я ничего выяснять, сочтут нужным — сообщат. Мне доложили, что ваш корабль, как артналет начался, ушел, а ты, так выходит, остался?
— Так точно, остался. Со мной еще семеро бойцов, мое… новое подразделение. Помогали разгружать медицинское имущество, попали под обстрел, пересидели в блиндаже в санбате. Вернуться на корабль в ближайшее время возможности не имеется, потому и решил доложиться. О прибытии, так сказать. Да и вообще… вы ж знаете, тарщ командир, не могу я без дела сидеть! Может, в чем помочь нужно, разведать там чего? Да хоть просто в бой пошлите, немцы, вон, насколько понял, снова вперед поперли.
— Может, и нужно… — со странным выражением на лице глядя на Алексеева, медленно кивнул Олег Ильич. — Значит так, старлей, не доверять тебе у меня оснований не имеется, скорее, наоборот. Твоя бывшая группа под командованием старшины Левчука еще вчера ушла в немецкий тыл. Около часа назад разведчики вышли на связь из этого квадрата, — Кузьмин ткнул карандашом в карту. — Затем фрицы начали огневой налет. Группу желательно встретить и помочь отбиться от возможного преследования. Судя по их всему, отходить будут примерно так же, как вы прорывались вместе с партизанами, это вот тут. Сбегаешь, старшой? В радиограмме они только основное передали, главные сведения должны доставить лично, и, насколько понял Левчука, информация весьма любопытная. Приказывать тебе я, понятно, никакого права не имею, поскольку ты не в моем подчинении, так что просто прошу. Человек ты везучий, вон, каких делов за две недели наворотил — глядишь, и сегодня свезет.
— Да не просто сбегаю, тарщ командир, слетаю! — не сдержался Степан. — Разрешите выполнять?
— Погоди, — усмехнулся кап-три. — Пароли и отзывы не хочешь взять? На передке, понятно, сейчас уже бой, но может и пригодится…
Глядя вслед стремительно двинувшемуся к выходу из подвала морскому пехотинцу, Кузьмин лишь покачал головой, пробормотав себе под нос:
— И все же… кто ж ты такой на самом-то деле, а, старлей? Еще и корабль этот невиданный — какой там, на хрен, транспорт?! В трюме полно бронетехники, ее, как брезентом не накрывай, все одно разглядишь. И ведь прямо на берег носом выполз, бойцы, когда ящики таскали, даже ног не замочили. Для высадки десанта он предназначен, однозначно! Вот только… отчего ж танки не выгрузили, коль привезли? Непонятно… Да и насчет Тихоокеанского флота — тоже полная чушь, нет у нас подобных кораблей, однозначно не имеется! И что в итоге? А в итоге выходит, что… ничего не выходит, поскольку ничего непонятно.