— Все, мужики, отстрелялась артель, дальше уж наша работа! К бою!
Найдя взглядом высунувшегося из люка Никифорова, скомандовал:
— Санька, бэтэр отогнать вон за те развалины, задраиться, слушать эфир. Если что, подберете нас. Но без прямого приказа вперед не соваться, ясно? Против фрицевского панцера, даже легкого, «восьмидесятка» не катит, мигом спалят.
— В тылу, значит, отсиживаться? — надулся мехвод. — Вон, как саушки лупили — там, поди, ничего целого и не осталось. И никого.
— Арте нашей я, конечно, доверяю, но и фрицев тоже успел изучить, — мотнул головой старлей. — Уж, что-что, а воевать умеют туго — уцелеет какой-нибудь сраный панцер — и полыхнете, как спичка. Да и насчет тыла особо не обольщайся, Санек, тут везде передовая. Все, заводись и убирай «коробочку», чтоб на открытом месте не маячила.
Заметив в нескольких метрах сержанта госбезопасности, который все это время, словно бы случайно (угу, вот прям взял, и поверил, счас!), постоянно оказывался где-то неподалеку, морпех мысленно хмыкнул, призывно махнув рукой:
— Товарищ сержант, оставьте парочку бойцов для прикрытия бэтээра, а то мало ли что.
— Сделаем, — без тени улыбки кивнул Климкин, подав знак автоматчикам из своего отделения. — Казимов, Дончу, укройтесь вон там и там, глядеть в оба! Присмотрите за броневиком, чтоб никакая фашистская сволочь не подобралась. В случае чего, поможете товарищам танкистам отбиться. И вот еще, возьмите у Волгина еще несколько гранат, пусть в запасе будут. Выполнять, мухой! Правильно, тарщ старший лейтенант? Жаль, пулемета лишнего не имеется, «Дегтярей» у нас всего четыре штуки, никак не могу оставить.
— Правильно, сержант, спасибо! Поднимайте своих людей, сейчас выдвигаемся. Кстати, насчет пулемета, — нырнув в нутро «восьмидесятки», старлей вытянул за приклад трофейный эмгэшник, следом за которым появились два патронных короба и сумка с запасным стволом.
— Держи, сержант, еще на Малой земле затрофеили. Нам он, по-большому счету, без надобности, поскольку нештатное оружие, а вам, глядишь, и сгодится. К нему почти полтыщи патронов и сменный ствол, тоже лишним не будет.
И, припомнив популярную на просторах всемирной сети фразу, с усмешкой добавил:
— Не благодари.
— Ого, знатный трофей! — оценил Климкин. — Я тогда в прикрытии бронемашины ДП оставлю, а этот с собой возьмем, согласны, тарщ старший лейтенант? Тут и боезапаса поболе, да и мощнее он.
— Сам решай, подарок же, — пожал плечами Степан. — Левчук? Ты где?
— Туточки я, командир, куды ж мне деться? Да и остальные тоже в наличии. Двигаем?
— Двигаем, Ильич, однозначно. Потопаем первыми, причем исключительно ножками, поскольку бэтр тут оставим. Вроде как разведка. Ну, а остальные следом, под прикрытием брони. Вон, видишь те пару домишек в три этажа? Собственно, уже в два. Не нравятся они мне, больно уж удачно стоят. Правда, по ним тоже пару фугасок прилетело, но все равно не нравятся.
При этом морпех подумал, что тут, понятно, не Грозный девяносто пятого, и никто не станет садить по «коробочкам» из РПГ, но и подстраховаться стоило. Да и защита у «бэхи» отнюдь не танковая, кинут из окна связку гранат или саперный заряд — и амба, полыхнет факелом, оправдывая свое печальное название[19]. Да хоть бы и из пулемета бронебойными по крыше десантного отделения и люкам долбанут, тоже мало не покажется, там всей брони аж целых пять миллиметров. Метров со ста наверняка пробьет.
— Потому наша с тобой задача, — продолжил морпех, — убедиться, что оттуда никаких огнестрельных сюрпризов не случится, когда броня по переулку между зданиями пойдет. Ну, а дальше — стремительной, как говорится, атакой захватываем позиции на соседних улочках, выбиваем уцелевших фрицев, ежели таковые обнаружатся, выходим к шоссе и удерживаем его до подхода подкрепления. Вопросы, предложения?
— Да понятно все, старшой, — хмыкнул Левчук. — Впервой, что ли? Кто с тобой, кто со мной? Или не станем делить?
Поколебавшись секунду, Степан ответил:
— Обязательно станем, Ильич, твои-то всяко поопытнее. Аникеева с Ивченко я б забрал, если не против. Ванька с сержантом моим, Васильевым, вроде бы общий язык нашел, пока в бэтре катались. Трусит пацан маленько, поддержать нужно, чтобы не дрогнул. Да и снайпер мне не помешает, штатный-то мой, Степанов, на борту остался.
— Добро, — согласился старшина. — Тогда мы с Никифором на пару пойдем. Кого из твоих со мной пошлешь?
— Иванова с Семеновым. За последним пригляди краем глаза, в прошлый раз шибко его дохлый фриц напугал, не пообвыкся пока. А Гришка — нормально, без истерик.
— Принял, — серьезно кивнул старшина. — Пригляжу, понятно, тоже не впервой. Пошли, что ль?
— Угу, погнали. Отработать нужно быстро, пока фриц от артналета не оклемался и в себя не пришел. Вперед…
* * *
Настоящий бой, как выяснил сержант Васильев, пах сгоревшим тротилом и кирпичной (или цементной, хрен ее разберешь) пылью, напрочь забивающей ноздри и противно хрустящей на зубах. А не успевшей осесть после разрывов стадвадцатимиллиметровых снарядов, как минимум один из которых угодил в это здание, пыли было много, очень много. Особенно на первом этаже, куда морские пехотинцы ворвались со стороны полуобвалившегося главного входа.
А еще затянувшая разрушенный холл — или как там это помещение правильно называется? — пыль внезапно полыхнула тусклыми светлячками выстрелов. Если б не намертво вбитые боевые рефлексы, Ленька, вполне вероятно, тут бы и остался. Но многочисленные тренировки не подвели, и сержант, уйдя перекатом влево, огрызнулся недлинной очередью. Справа татакнул «семьдесят четвертый» ефрейтора Олежки Старостина, прикрывая рванувшиеся в пыльное марево быстрые тени остальных атакующих морпехов. Заполошно протарахтел прожорливый ППШ Аникеева, несколько раз отработал короткими сериями с осечкой в три патрона автомат старшего лейтенанта, вслед за хриплым выкриком «бойся!» где-то в дальнем углу гулко хлопнула ручная граната, и все стихло.
— Ивченко, держи лестницу на второй этаж, мы пока этот подчистим, — раздался спокойный голос Алексеева. — Бойцы, за мной, работаем.
Длинный и широкий коридор с множеством дверей, за полгода боев выбитых ударной волной многочисленных взрывов авиабомб и снарядов. Некоторые еще косо держатся на покореженных петлях, преграждая проход, но большинство валяется на замусоренном полу, покрытом толстым слоем пыли, каменного крошева и штукатурки. Морские пехотинцы идут парами, страхуя друг друга, вдоль обеих стен. Васильев с Аникеевым — левой, старший лейтенант со Старостиным — правой. Первое помещение, загроможденное изломанной, белесой от цементной пыли мебелью, пусто. Второе тоже. В третьем обнаруживается подозрительное движение, и внутри летит граната. Взрыв выметывает из дверного проема клуб дыма, и комнату крест-накрест пересекают две очереди, одна из пистолета-пулемета, вторая — из АК. Работающее в каком-то особом ритме сознание автоматически фиксирует, как пули выбивают из стен пыльные фонтанчики, плюясь щепой, дырявят опрокинутые шкафы и разбитые канцелярские столы.
Первым ворвавшийся в комнату Аникеев подскакивает к пытающемуся подняться с пола оглушенному гранатой гитлеровцу, пинком выбивает из его рук карабин, стреляя в упор. Враг опрокидывается на спину. Готов. Прикрывающий товарища Ленька тоже жмет на спуск, всаживая несколько пуль во второго, лежащего ничком у дальней стены. В принципе, патроны можно было и не тратить, и без того понятно, что фашист мертв, но законтролить нужно. Быстро оглядевшись — больше никого нет, чисто, — товарищи вываливаются обратно в коридор, едва не столкнувшись при этом с Алексеевым. Старший лейтенант, мазнув по лицу бойца быстрым взглядом, коротко хлопает Васильева по наплечнику бронежилета:
— Нормально? Вот и хорошо. Погнали дальше, тут еще комнат полно. И гранаты не экономь, наши броники винтовочную пулю в упор не держат. Вперед.
— Так точно, — хрипло выдыхает Леонид, успевая мельком позавидовать спокойствию командира. Вот бы и ему так! С другой стороны, чему удивляться? Сам ведь рассказывал, как с немцами воевал. И даже — просто офигеть можно! — в самом настоящем плену побывал, ухитрившись оттуда благополучно сбежать, попутно завалив всех фашистов и вызволив товарищей по несчастью. Да и после таких дел наворотил, что хоть сейчас высокобюджетный боевик с кучей крутых спецэффектов снимай. Основанный, блин, на реальных событиях! Даже название придумывать не нужно — «Морпех» вполне сойдет. Ну, или, допустим, «Морпех» в тылу врага». И звучит, и по смыслу сразу понятно, о чем и о ком фильм…