Если бы Март не был так сосредоточен на том, чтобы выдерживать заданный пастухом темп, он бы наверняка рассмеялся: его позабавило пристрастие отшельника к болтовне, – похоже, старик способен был трепать языком в любой ситуации.
– Я, правда… хух-х… не лучший в мире знаток ангелов… – доносился сзади натужный скрип переваливающегося через крупные валуны мага, – но кое-что мне известно… Считается, что они появились в ту пору, когда Творец всего сущего создал свет. Однако ангелов составляет не обычный, видимый нами, свет, который проявляет из тьмы окружающий мир… Уф-ф… Хэх-х… Жизненная суть их совершенно иная, и она есть выражение безусловной и самоотреченной любви Творца. Дело в том, что Создатель сплёл первое живое существо из тончайших сияющих волокон собственной жизненной силы – так же, как позже он сплёл человеческую душу! Уф-ф-хух-х… Теперь ты понимаешь, насколько трудно объяснить подобное человеческим языком, если слова «свет», «любовь», «жизнь», «душа» настолько смешиваются смыслами, что невозможно отделить одно от другого? И теперь ты понимаешь, какой всё-таки мощью обладают ангелы и почему?
Март пропыхтел в ответ, что, мол, действительно, объяснить и осознать такие вещи нелегко. На этом разговор снова заглох.
***
Пастух стал идти медленнее, но поспевать за ним от этого не стало легче, поскольку то и дело приходилось протискиваться между большими, в человеческий рост, кусками обвалившихся скал. И хотя Малик был крупнее и Марта, и тем более старика, однако телосложение вовсе не мешало ему – видимо, сказывался многолетний опыт форсирования подобных препятствий, отнюдь не редких в этих диких местах.
Троица шла не более часа, однако Март устал и взмок от пота – хоть одежду выжимай. На чём свет стоит ругал он пропавшую козу. Весьма вероятно, что даже по козьим меркам та отличалась глупостью и самодурством, иначе какой бес погнал её в эти камни?! Март перечислил все возможные недостатки характеров и аномалии тел козьих прародителей, которые, в полном соответствии с теорией наследственности, могли привести к появлению столь ущербного отпрыска, и уже готов был приняться с той же целью за нерадивых пастухов, как почувствовал, что идти стало легче. Действительно, кроме того, что путь пошёл под уклон, так и сама поверхность сделалась заметно ровнее, и обмельчавшие каменные осколки всё реже пытались вывернуться из-под ботинка или резануть острой кромкой по щиколотке. И Март, всё это время озабоченный лишь тем, чтобы не отстать от пастуха и не переломать себе ноги, вдруг понял, что они уже какое-то время пробираются между отвесными стенами: гигантская трещина, слегка изгибаясь, расколола до самого основания горный кряж, словно топор вогнали. Нижняя часть раскола была забита камнями и щебнем, и, к счастью для путников, достаточно плотно, чтобы идти, не спотыкаясь на каждом шагу. Движение затрудняли лишь отдельные остроконечные обломки, время от времени пронзающие тропу снизу, словно копья в руках погребённых под тоннами разрушенных пород исполинов.
Стены поднимались всё выше. Казалось бы, безлунная ночь в горах и так темнее некуда, однако по мере продвижения вперёд данный факт уже не выглядел бесспорным: мрак вокруг продолжал концентрироваться и густеть, стремясь к плотности камня. Факел Малика с трудом освещал короткий отрезок коридора, идущего из проглоченного тьмой «ниоткуда» в такое же непроглядное «никуда». В спину ощутимо дул холодный ветер, отчего пламя прыгало и трепыхалось перепуганной птицей, словно хотело сорваться с головни, да не видело пути к спасению. Неровный свет метался от стены к стене, и чёрные тени скакали за ним, будто бесы зашлись в дикой пляске, радуясь скорой поживе.
Расщелина постепенно сужалась, но всё ещё была достаточно широкой, так что старый отшельник догнал Марта и теперь вышагивал рядом, похожий на большую облезлую цаплю в тюрбане.
– Эти горы – выход глубинных пород, и каждый камень здесь напрямую связан с сердцем Земли, – сказал Магуш вполголоса, неуютно поёживаясь. – В подобных местах можно услышать его биение…
Март невольно затаил дыхание, прислушиваясь.
– Правда, для этого необходимо очень много времени, ведь один удар происходит раз в несколько лет и длится около года. Хэм-м… Но даже просто приложив ладони к срезу этого кряжа, – старик бросил опасливый взгляд из-под бровей на сходящиеся, будто мрак стягивал их своей гутапперчивой массой, стены, – можно уловить гул – это вибрирует заключённая в сердце Земли сила! Существуют древние ритуалы, позволяющие прикоснуться к этой первозданной мощи, и, если практиковать их регулярно, можно самому накопить силу, достаточную для того, чтобы сдвинуть с места огромный камень! Или даже целую скалу! Хотя… пример явно неудачный: зачем это надо? А вот построить дворец или разрушить город…