Из всех прибывших только вечно занятый Ненашев не остался до конца, пробыв сутки, он пожелал всем счастливого отдыха, и умчался осваивать офтальмологический рынок. Остальным ничто не помешало отдохнуть за счёт фирмы. Андрей с Имоджин вдвоем днями пропадали то в лесу, то на речке, – он старался уводить её подальше от своих друзей. Ему не хотелось, чтобы его подруга видела, чем они там занимаются, так как она могла бы провести параллель с ним и подумать, что он тоже на такое способен. Устраивать в бане свалки с девушками легкого поведения, например. Но от неё не укрылись некоторые детали. Так, однажды, из Москвы привезли штук пять путан, из которых только одна оказалась вдувабельной, – Драгункин спьяну набрал страхолюдин, от которых мороз по коже, особенно в области гениталий. И парни сосредоточили свое внимание на той самой единственной симпатичной, оказавшейся настолько выносливой, что, обслужив шестерых, она еще два дня зависала с Данилой. Это только на первый взгляд кажется, что жизнь у них малина, на поверку оказывается, что легкое поведение – это тяжелая работа. Её-то, – общую, то есть Данилину девушку, а также некоторых других, заметила Имоджин, кроме того, ребята, хоть и разговаривали между собой по-русски, предмет беседы выдавали характерные интонации, взгляды, и жесты. И всё происходящее она назвала «сообщество оргий». Андрей поспешил откреститься ото всех, и заявил, что главный друг его – это Лев Ремизов, средоточие добропорядочности.
Но от прощального ужина было никак не отвертеться, и, собравшись в баре все вместе, устроили вечеринку. Первый тост (пили молдавский «Брют») подняли за двух присутствующих девушек – Имоджин и Полину.
– Конечно, не Asti под омаров, но тоже неплохо, как считаешь, Имоджин, – лукаво смеясь, произнес Данила, намекая на грандиозные пирушки в Corvinus Kempinski.
Она ничего не ответила – её увлёк беседой Андрей. Тогда Данила заговорил с Евгением из Нижнего Новгорода, но тому было интересно про Asti с омарами, и он попросил конкретизировать произнесенное.
– А-а… – небрежно протянул Данила, – на будапештском трэйнинге зависали мы в шикарном отеле, как он назывался, коллега, кажется, Corvinus…
Андрей проигнорировал вопрос, нарочито громко рассмеявшись – он как раз закончил с анекдотом, и перешел к другой смешной истории. А на Данилу обратили внимание уже многие, в том числе Олег Краснов, от которого Данила тщательно скрывал всё, что происходило в Будапеште, особенно происшествие на Vaci utca – историю знакомства с Имоджин, и махинации с ресторанными счетами.
– Давай-ка, сладкий мой, про Будапешт…
Данила принял заговорщический вид, характерный для подобных моментов, когда специально выбалтывал немного из того, что особенно тщательно скрывал.
Тут раздался громкий голос Семена Драгункина:
– В Гваделупе мы с Ириной заказали лобстеров…
Обхватив двумя руками тарелку, он, помедлив две секунды, отмерил еще два таких диаметра, показывая размер воображаемого лобстера:
– … Она всегда говорила: ракообразные очень полезны для…
В это время Данила, отвечая на слова, затерявшиеся в шуме разговора, говорил Евгению:
– Мы с Концовой напарились в сауне, которая там у нас на первом этаже в бизнес-центре, и поднялись в офис за вещами. Время было девять – мы и не заметили, что уже вечер. Паоло увидел нас, и конечно же, ему стало всё ясно – ну, ты понимаешь, какой у нас был вид, ты понял, да?! Как раз в это время он проходил мимо офиса Онорины, через стеклянную перегородку было видно, как она работает, и Паоло такой говорит: «Look to this woman, guys, бедная Онорина, она остается на работе допоздна, потому что ей совсем не к кому пойти». Ха-ха-ха! Прямо так и сказал!
Евгений в ответ спросил:
– Да? Ничего себе! А как он на вас посмотрел?
– Да он сразу всё понял, что мы не просто так ходили в сауну.
– А ты признался, что вы были в сауне?
– Мы с Концовой были в сауне, но ни разу не зашли в парилку – сам понимаешь, зачем туда ходят… чтобы напарить свой конец. И Паоло ведь не дурак, он сразу догадался, зачем мы туда пошли. Никаких сомнений, коллега, он спалил нас.
– Ах, эти ваши шутки, – рассмеялась Имоджин в ответ на слова, сказанные Андреем ей на ухо, – я никогда не стремилась к самостоятельности! И вообще в Венгрии женщина – это женщина, а не конь с яйцами, и отношение к ней соответствующее. Феминизм у нас не развит.