– Как дела? – спросил Ермолаев, подавая руку для рукопожатия, когда Андрей приблизился.
– Всё в порядке, – ответил Андрей, немного повернувшись, чтоб были видны наручники за спиной. – Всё заебись. Только вот руки немного заняты.
Тут Ермолаев охватил взглядом всю вошедшую группу, и понял, в чём дело. Он спросил у сопровождающих милиционеров, что произошло, и ему ответили: «Нападение на сотрудника ГАИ». Вместе со всеми Ермолаев проследовал в кабинет.
– Что там у вас? – протянул дежурный.
– Принимай клиентов, – ответили ему.
Посыпались шутки – «Довыёбывались», «Ну п***ец», и другие, свидетельствующие о радости милиционеров по поводу поимки двух хулиганов. Второв, стоявший с отрешённым видом, вдруг оживился.
– Проститучьи души, снимайте блядские погоны!
Его резко толкнули, и он буквально повалился на стул, с трудом удерживая равновесие, чтобы не упасть на пол. Один из милиционеров постучал дубинкой по его шее – несильно, но чувствительно:
– Порцию пиздюлей ты уже заработал, давай, продолжай выёбываться.
Снова в адрес задержанных посыпались шутки, на этот раз зловещие. Милиционеры – а их в тесной каморке собралось человек десять, изощрялись друг перед другом в остроумии. Второв не остался в долгу, обнаруживая в суждениях о милиции алкогольный юмор и отвагу:
– Бл*, не продохнуть, пидарасни набилось под завязку.
– Что ты сказал, урод? – гаркнул на него ближайший к нему милиционер, замахиваясь кулаком.
– Заткни ебало, золотой пизды колпак!
– Закрой свою пасть на замок! – посыпалось со всех сторон.
Дежурный призвал всех к порядку, и попросил лишних людей покинуть помещение. В кабинете остались ГАИшники, один из тех, кто принимал участие в задержании, сами задержанные, а также Ермолаев. Дежурный, начавший оформлять протокол, прервавшись, вопросительно уставился на него:
– Ты чего тут?
Ермолаев махнул в сторону Андрея:
– Да это мой товарищ.
– А… ну, побудь, раз товарищ, – сказал дежурный, и продолжил своё занятие.
– Этот, кстати, вёл себя спокойно, – вмешался капитан Семёнов.
Напарник его поддакнул, – действительно, буянил только один задержанный – тот, что был за рулём.
– Где моя машина? – подал голос Второв.
– В п**де на верхней полке! – ответили ему.
– Тогда что, может, отпустите его, товарищ лейтенант? – спросил Ермолаев.
Дежурный отложил ручку:
– Нет, вы тут привели мне людей, давайте сами определяйтесь! Может, я зря сижу пишу, сейчас выяснится, что все вы тут – друзья-товарищи?!
Капитан Семёнов ткнул пальцем в сторону Андрея:
– Этого можно отпустить.
И выжидающе посмотрел на дежурного. Тот некоторое время буравил его немигающим взглядом, затем сказал:
– Ну, отпускай, ты ж на него надел браслеты.
Напарник Семёнова жестом показал Андрею – мол, вставай, затем, разомкнув наручники, легонько подтолкнул к двери. Кивнув Второву – мол, держись – Андрей вышел из кабинета. Ермолаев вышел вслед за ним. На улице Андрей рассказал обстоятельства случая, добавив, что с него причитается, и поинтересовался, на месте ли сейчас Калугин, и, вспомнив других сотрудников РОВД, которых знал лично, и которые знали Второва, назвал их фамилии.
– Калугин не работает. Иванов и Савченко – есть такие, но они уже ушли домой. А зачем они тебе?
– Ну как зачем? Вытащить товарища, – ответил Андрей. – Он заплатит. Вернее, отдам за него я, а потом он со мной рассчитается.
– Сколько? – поинтересовался Ермолаев, прищурившись.
– Сколько нужно, я не в курсе тарифов.
– Пьяный за рулём, нападение – надо рассчитаться с ГАИшниками, потом с нашими.
Андрей развёл руками – всё понятно, попали, так попали.
Немного выждав, Ермолаев развернулся, и направился обратно в РОВД, бросив через плечо:
– Жди меня тут.
Вернулся он быстро, и с ходу огорошил известием:
– Уже оформлен протокол, его закроют.
– ?!
– А как ты думал, он на всё РОВД хуесосил нас! Нет, нам ваши деньги не нужны, тут дело принципа.
Мобилизовав всё своё красноречие, Андрей принялся убеждать: это какое-то недоразумение, друг его, конечно, переборщил, наделал много глупостей, но, когда трезвый, он вполне нормальный человек, работает на заводе, знаком с многими влиятельными людьми… Которые удивятся, узнав, что с Вадимом Второвым не захотели договариваться…
– Что за люди? – равнодушно спросил Ермолаев.
– Уровень замначальника УВД устроит?
– А чем он вообще занимается?
– Вадим? Он дилер химзавода.
– Серьёзный человек, а хули ведёт себя так несерьёзно.
Какое-то время Ермолаев распространялся, как это всё несерьёзно. Оскорбление милиционеров при исполнении, сорванная фуражка – это вообще приравнивается к вооружённому нападению. И замначальника УВД не обрадуется, узнав, что его знакомые так себя ведут.
Высказавшись, Ермолаев снова отправился на переговоры.
На этот раз он отсутствовал долго – около получаса. Вернувшись, сообщил, что задержанного поместили в обезьянник, немного подрихтовав при этом лицо, так как он продолжал оскорблять милицию. И никто в этом здании сегодня не впряжётся за него. Напротив, все желают ему всяческих неприятностей.
– А если кто-нибудь позвонит? – спросил Андрей.
– Х**ня, никто за него не позвонит.
Андрей попросил передать всем, кто желает Вадиму Второву неприятностей, чтобы они умерили свой пыл, и обходились с ним вежливо, затем отправился на трассу ловить машину.
Приехав домой, он первым делом позвонил Трезору. Тот, выслушав историю, долго смеялся, переспрашивая – «что, он так и сказал: ныряй за фуражкой?», потом задумался. Было слышно, как он сопит в трубку, шаркает по полу, натыкается на какие-то предметы, что-то падает на пол, Оксана, жена его, при этом кроет его отборным матом, он что-то мурлыкает в ответ. Потом он сказал, что сейчас заберёт Андрея, и вместе они поедут выручать Второва.
– Куда собрался, пьяный, как сапожник! – послышался голос Оксаны.
Трезор ответил, что поедет на такси, и положил трубку.
Когда он приехал, первым делом спросил, есть ли выпить. Андрей попросил его не шуметь – жена спит. Они прошли на кухню. Трезор, так же, как и Второв, как следует накачался в бане, и до сих пор находился в приподнятом настроении.
Андрей сказал, что здесь они выпивать не будут – опять же, из-за жены, и, если нужно кому-то звонить, надо срочно это делать, и отправляться в РОВД. Оказалось, Трезор не знает, с кем работает Второв, и надо спрашивать его самого, кому звонить.
Было уже половина первого ночи. Андрей осторожно прошёл в спальню, наклонившись к Мариам, надеясь, что она спит и ничего не слышит, сказал, что поедет в РОВД. Но она услышала, и ответила, что если он собирается бухать, то домой уже может не возвращаться. И повернулась на другой бок. Повалившись на постель, Андрей принялся тормошить Мариам, и, добившись от неё, чтобы она его поцеловала, и сказала, что не дуется, поднялся с кровати, и вышел из спальни.
Около получаса они потратили, пытаясь уговорить дежурного, чтобы их пропустили к Второву. Безрезультатно. Их довольно грубо выпроводили. Ермолаев отказался идти просить, чтоб разрешили свидание. И даже не стал брать деньги за то, что уже сделал. Сказав, что не забывает об оказанных услугах, Андрей удалился.
Выйдя на пустынную трассу, они обсудили положение. Трезор уже не смеялся над выходкой Второва, его злило то, что неприятность случилась на ровном месте, а также то, что сейчас придётся беспокоить серьёзных людей, и эти люди не обрадуются, что их будят среди ночи по всякой ерунде. Ещё его злило, что, пока не переговорит с людьми, не сможет догнаться. А выпить хотелось, он чувствовал, что в бане недопил.
– Доставай свою модную трубу, – сказал он, приняв решение.
Андрей вынул из кармана мобильный. Это был телефон с прямым московским номером, в Волгограде он находился в роуминге. Однако, держать такой телефон было дешевле, чем подключаться к местному – единственному в то время оператору. На те деньги, что стоил контракт, можно было полгода разговаривать по московскому телефону.