Лука тут же занял очередь, шепотом вычисляя вероятность попадания в некоторые кабинки. Поправив бандану, Хейн встал за ним, нервно облизав губы. Костяшки заболели, и парень почесал кожу, на секунду почувствовав знакомое режущее ощущение. Медленно опустив глаза, он сглотнул и зажмурился: запястья вновь покрылись волдырями.
«Черт возьми! Это невозможно!»
В ужасе глядя на прозрачные прыщи, парень едва смог удержаться на ногах и сделать шаг вперед, когда очередь продвинулась. Сыпь стремительно краснела, превращаясь в кровавую корочку, волдыри набухали, становясь все больше. Даже ногти вновь вытянулись и загнулись, возвращая его в едва закончившийся кошмар.
Помотав головой, он поднял глаза и уперся взглядом в удивленно поднявшего бровь Луку. На руках ничего не было, когти испарились, а кожа лишь слегка шелушилась от холода. Спрятав руки в карманы, Хейн покачал головой, заставив себя улыбнуться.
«Пора к психиатру».
— Я пойду первым, — прошептал Лука, вытаскивая планшет. Сосредоточившийся на собственном страхе, его собеседник не заметил, как люди, получив отметки, вышли из кабинета и пропали за стеклянными дверьми. — Хорошо?
— Ага, — тупо кивнул Хейн, чувствуя, как к горлу подступает тошнота. Перед его глазами пронеслась неприятная картина: красный свет заливает помещение, кровавыми пятнами отражаясь от стен и пола. Десяток контролеров, выскочив из углов, набрасываются на него, не давая пошевелиться или хотя бы вздохнуть. Они выкручивают ему руки, выбивая из суставов, целятся из оружий, поднимают над полом и отводят в пустое и темное помещение без единого источника света. Оно больше похоже на гроб, в котором он и умрет.
— Следующий, — механический голос вернул Хейна к реальности. Быстро поискав глазами Луку, тот убедился, что он еще не вышел, и огорчился: не хотелось бы, что бы лучший друг увидел этот позор.
Сердце едва билось, затихая с каждой секундой, в ушах звенело и шумело, стекла очков запотели. Быстро вытерев лоб, Хейн, не глядя, шагнул в голодную пасть распахнувшейся коробки и положил планшет на стол перед контролером. Мысленно попрощавшись с Лукой и Луизой, парень зажмурился, ожидая сигнала.
Коготь на его груди завибрировал и застучал, поскрипывая. Что-то внутри него пришло в движение и даже слегка нагрелось: сжав украшение, парень почувствовал выделяющееся тепло. На секунду ему показалось, что воздух резко испарился, но уже через секунду Хейн вдохнул полной грудью и услышал мелодичный писк.
— «Чист», — ровным голосом сказал контролер, и Хейн сделал шаг, едва передвигая ноги. Ему казалось, что контролер ошибся и сейчас передумает. — Подходите за планшетом.
Сидящий за столом контролер на мгновение поднял голову, просканировал Хейна, затем посмотрел на зеленый сигнал и постучал пальцами по колену. Он сделал знак коллеге и повернулся к начальнику. Они явно о чем-то совещались, и Хейн нетерпеливо переминал с ноги на ногу. Тревога все сильнее сжимала его, заполняла сознание. Они наверняка видят, что он заражен, но не знают, как доказать это. Они же контролеры, они могут просто расстрелять его и…
Внезапно Хейн улыбнулся и непринужденно поправил очки. Ему стало совершенно наплевать. Он уже пришел сюда, на верную смерть, так чего тянуть? Лишь бы поскорее решили, а то стоять порядком наскучило, да и очередь явно начала нервничать.
— Проходите, — протянув Хейну планшет, контролер с красной повязкой указал на выход. — Вы «чисты».
Округлив глаза, парень машинально спрятал планшет и вышел на улицу, где приплясывал успевший замерзнуть Лука.
— Я уж решил, что тебя не отпустят, — отправив в рот жвачку, пробормотал тот. Холодный ветер пробирал до костей, и парень сильно продрог. — Пошли скорее, холодно.
— Почему?
— Когда ты зашел, газ как-то странно задвигался, мне даже показалось, что он станет красным. Но контролеры ничего не заметили, так что, наверное, все в порядке, — стуча зубами, едва различимо ответил Лука. — Пошли выпьем?
— Пошли, — улыбнулся Хейн. Он свободен еще на три месяца, это стоит отметить.
***
— Значит, ты тоже «чист»? — игриво спросила Луиза, легко массируя плечи Хейн. Откинув голову назад, он улыбался с закрытыми глазами, однако очки так и не снял. — Это нужно отметить.
За окном царила на удивление тихая, почти безмолвная ночь, прерываемая лишь звуками далекой сирены. Легкий туман змейкой вползал в приоткрытое окно, разбавляя воздух слабым запахом асфальта и озона. Девушка сидела на столе, временами болтая ногами, и улыбалась. Без косметики ее лицо было похоже на лицо ребенка — слегка припухшее и нездоровое, излишне бледное. Волосы она убрала в круглый пучок на виске.
— Я уже отметил с Лягушонком, — прошептал парень, приоткрыв глаз.
— Я не про вашу пьянку, — наморщила носик Луиза, прижимаясь щекой ко лбу любимого. — Я про нашу кроватку.
— Женщина, да ты маньячка, — засмеялся тот, с размаху вонзая когти в бедро Луизы. Взвизгнув, та дернулась, пытаясь отползти, но Хейн лишь засмеялся и сжал пальцы в кулак, вырывая из ее тела кусок плоть.
Сухие губы жадно коснулись мяса, собирая с него кровь, и парень краем глаза заметил на костяшках воспалившиеся волдыри. Прижав пальцы к ране, он надавил на нервы, слушая плаксивый, замученный хрип сползающей на пол Луизы. Черные глаза расширились и потускнели от боли, пальцы скользили по бедру, стараясь зажать рану, но Хейн мягко сжал запястья, заводя ее руки за спину. Растекающаяся по столу кровь алой нитью протянулась до пола, отливая металлом в свете неоновой лампы.
— Я не про вашу пьянку, — наморщила носик Луиза, прижимаясь щекой ко лбу любимого. — Я про нашу кроватку
— Женщина, да ты маньячка, — засмеялся Хейн, открыв глаза. Та погрозила ему пальцем и прищурилась, демонстративно облизав губы.
Поднявшись, парень подхватил на руки засмеявшуюся девушку и быстро пронес в спальню, бережно опустив на кровать. Заколка выпала из ее пучка, освобождая водопад волос. Покрытая пятнами футболка слегка задралась, широкий ворот обнажил плечо, под тонкой шершавой кожей которого остро выделялась ключица. Вытянув руки, Луиза звонко засмеялась, и Хейн опустился на колени возле кровати, касаясь губами ее плеча. Холодные пальцы плавно пробежали по открывшейся шее, затормозив на бьющемся пульсе. Частые удары заворожили парня. Сквозь темные очки без труда пробивался голодный блеск.
Короткий взмах, и тело девушки выгнулось, как марионетка. Глаза расширились, в них отразился ужас и непонимание, которые сменила вауль боли. Хейн демонстративно облизнул окровавленные пальцы, оставляя на губах следы. Пульсирующая кровь толчками выплескивалась из бледнеющего тела, и парень погрузил в рану пальцы, старательно смазывая вырывающуюся на волю сыпь. Больше, больше, больше!
— Мне нужно больше!
Открыв глаза, Хейн вздрогнул и тут же ощупал руки. Кожа была чиста, нигде ни малейшего следа волдырей или покраснения. Ногти и зубы в полном порядке, шума в ушах и красного тумана нет. Черт, неужели тоже сон?
— Эй, Хейн, ты чего? — позвал его знакомый голос, и парень, поморгав, поднял глаза. Напротив него сидел Лука, глядя на удивленного друга поверх очков. — Что случилось?
Помотав рукой, тот сделал несколько глотков, подавился и закашлял, нагибаясь к столешнице. Обеспокоенный Лука постучал друга по спине, но тот вскочил и бросился на улицу, держась за стены. Его мутило и пошатывало, земля явно пыталась сбросить с ног, но тот целенаправленно следовал к двери, огибая толпящихся посетителей. Ночной воздух слегка привел Хейна в чувство, и он прислонился спиной к стене, закрыв глаза.
— Хейн, погоди! Куда ты? — вскочивший Лука активно протискивался между людьми, но догнать друга не удавалось. Тот быстро удалялся, и Лягушонок боялся потерять его из виду. — Да что случилось, Хейн!
Но тот явно ничего не слышал и даже не обернулся. Секунда — и Хейн уже топчется возле двери, а Лука все еще застрял на середине пути! Выругавшись, тот заработал локтями, распихивая посетителей, но, выпав на улицу, лишь озадаченно почесал в затылке: Хейн успел исчезнуть. Куда же он направился? Может, домой?