Ненадежный, как и предупредил, вечером не появился, как и на следующий день. И еще на следующий тоже.
И я несусь к глазку на каждый шорох в подъезде. К сожалению, мой балкон выходит на заднюю часть дома, и я не могу ждать его там, делая вид, что курю. Как делал он.
Но, не смотря на это, моя тревожная крольчиха удовлетворена морковными кексами, а сексуальная пантера мурлыкает где-то очень близко. Он очень правильно ее позвал.
Правда где-то очень глубоко, на моей одураченной эндорфинами подкорке, стоит в настороженной стойке мой внутренний бдительный суслик. И посвистывает: а в чем подвох, Катерина? Ведь должен быть в чем-то подвох?…
— Ну, а почему он обязательно должен быть?! — шугаю я этого суслика. — Позитивная психология говорит, что нельзя концентрироваться на негативных ожиданиях!
На третий день запасы нашего с Марковкой молока заканчиваются. И я мужественно отправляюсь в темноту под дождевой заслон. Мать я, в конце концов, или не мать?
Пополнив запасы молока, кофе и шоколада, бегу обратно домой.
Может, стоило купить что-нибудь посерьезней и удивить Марка вкусным ужином? Готова сгонять в магазин второй раз!
Передо мной в подъезд заходит девушка с маленькой девочкой. Я успеваю перехватить дверь до того, как она захлопнется. Шагая за ними следом, возмущаюсь тому, как роскошно могут выглядеть длинные кудри после такого проливного дождя. В этой девушке нет ни грамма от моей обычной облезлой кошки. Уверена, пандой там тоже не пахнет. Не то чтобы я сама пахну пандой, нет. Пахну я вполне себе прилично, брендовым парфюмом…
Они останавливаются на втором этаже, вместе со мной.
Почему-то моему сердцу совершенно этот факт не нравится. Оно смещается в горло и пытается выпрыгнуть. Ненормальное…
— Здравствуйте, — поднимает на меня глаза девушка, доставая из сумки ключ.
Да. Не панда. Хотя на длинных ресницах и лежат маленькие капельки дождя.
— А Вы — наша новая соседка?
Она делает шаг к двери Марка и вставляет ключ.
Никто, кроме взъерошенного филина, ответить ей не осмеливается.
— Угу…
— Меня зовут Лера, — с улыбкой протягивает она руку.
Я врастаю в бетон, но руку в ответ тяну.
— Катя…
Малышка тоже тянет мне руку, задирая вверх свою головешку, капюшон падает.
— Нюся!
Я пожимаю маленькие пальчики.
— Настюша! — со смехом поправляет ее Лера.
Моя внутренняя птица-секретарь тут же подсказывает мне, откуда я знаю эти серые глаза. Они точно так же улыбаются мне, как глаза ее отца.
Они заходят в квартиру.
— А почему папы нет? — вопрошает Настюша.
— Скоро приедет…
И я залетаю в свою квартирку, в моих глазах темно.
Женат! Женат… Конечно же, женат, глупое ты создание! Ведь если все остальное совпало, то будет обязательно эта поправка!
Женат…
Все, кроме моей внутренней коровы, кажется, сдохли, осмыслив этот факт.
И она начинает делать единственное, что умеет — рыдать…
Глава 6 — Минус десять
Мне не хочется ничего обсуждать с собой и ни о чем разговаривать.
Но голоса в моей голове не затыкаются, им плевать, чего я хочу.
Ты расстегивала ремень на женатом мужчине, Катерина! По десятибалльной — это минус десять. Ты целовала его, у вас, черт возьми, наверняка был секс, посмотри правде в глаза. Зачем еще женатому мужчине оставаться в твоей кровати до утра?
Мозги понимают, что он мерзавец! А сердцу ничего не объяснить — оно рвется!
Какой же мерзавец! И ты мерзавка! Разве ты не знала, Катерина, что если слишком уж хорош, то обязательно женат? Ты озаботилась спросить? Нет…
И мамин голос в моей голове клюет и клюет меня назойливым дятлом за то, что я так некрасиво и бесперспективно влипла.
Как ты могла?
Как ты могла?…
Как ты могла?!
Бесперспективно!!!
Потому, что ни один из многочисленных персонажей во мне никогда не помыслит продолжать эту историю дальше.
Не будет больше Марка.
И молока с кексами не будет.
И горячих поцелуев.
И этих крепких хозяйских рук на моем животе.
И даже Марковки урчащей у него в ладонях больше не будет!
Никаких свиданий. У него есть, о ком заботиться.
Марковная история закончена.
Ничего больше не будет??… — вдруг осознаю я по-настоящему.
Моему сердцу была обещана «чистая и красивая», даже не смотря на то, что слегка поспешная. И оно не хочет верить. Это как… когда ты на последнем издыхании ползешь до оазиса, а он оказывается миражом. Вот именно так чувствует себя сейчас мое сердце.
Водицы не будет, милое. Увы.