Голос Вани отвлекает меня от мыслей. Его наглая морда стоит и ехидно смотрит на меня из-за шторки. О боже! От удивления я не сразу отворачиваюсь, а продолжаю на него пялиться. Наверное проходит целая вечность , когда я наконец пунцовая выбегаю из ванной с криком:
-А тебя не учили родители, что нужно закрывать дверь?
Прислонившись в комнате к двери спиной, наконец-то оцениваю всю эту ситуацию. Боже! Он был голый. Совсем. Я видела его голым! От этих мыслей я краснею еще больше, до самых ушей. Как же стыдно.
Да и он хорош, не мог закрыть дверь? Не один же живет. Как теперь смотреть ему в глаза?
Как? Красная, как помидор.
Он горяч. Я в своей короткой жизни повидала много парней, но он несомненно лучше их всех. Дело ведь не в том, что я его знаю с детства?
Загорелая кожа, широкие плечи, умеренно накаченное тело. Он излучал силу и мужество. Не удивлюсь, если у него много поклонниц, и все они красивые, как утренняя девушка.
Собравшись с мыслями, иду вниз. Внутри молясь, чтобы его там не было.
Пронесло. В кухне были лишь тетя Лиза и дядя Олег. Увидев меня, они дружелюбно улыбнулись и пригласили сесть за стол.
У меня мгновенно потекли слюнки, все же я очень проголодалась. Наложив себе немного мяса и картошки, я начала есть. Разговор за столом был непринужденным, и я позволила себе расслабиться.
А потом спустился он. Нет, я не увидела его, а почувствовала. Его сосредоточенный взгляд блуждал по моему телу, и я невольно съежилась. Найти с ним общий язык будет все же не просто. Да и мои щеки все еще горели от недавнего происшествия.
-Сынок, что застыл в дверях, как неродной? Присаживайся.
Все-таки тетя Лиза чудесная женщина. И она напоминает мне мою маму, своим добрым сердцем и любовью к семье.
От одной мысли, что Ваня сядет рядом, сердце бешено застучало, и ноги начали подкашиваться.
Ну конечно, он отодвигает стол и садиться справа от меня. Просто чудесно. Меня мгновенно прошибает его запахом. И как тут есть? Ковыряюсь вилкой в еде, не смея поднять взгляд на него, хотя очень хотелось. А он напротив, ехидно смотрит на меня, получая удовольствие от моего смущения. Чертов придурок.
Ну вот опять. Из-за этого негодяя в моей лексике появились некультурные словечки, от которых я так долго избавлялась, потому что это расстраивало маму.
Моя мать была очень мудрой женщиной, и я лишь смею мечтать о том, чтобы хоть немного стать похожей на нее. Она с детства учила меня следить за своей речью, комментируя это тем, что женщина – это нежный цветок, а не колючий кактус. И использование бранных слов совсем не украшает девушку, а наоборот.
Наверное, поэтому родители никогда не ссорились серьезно, мама всегда уступала отцу. Но в итоге, все было так, как хотела мама. Я и отец всегда удивлялись этому ее качеству.
Однажды гуляю по тихой улице Мюнхена, мама обратила внимание на картину одного из здешних художников, но не купила, а лишь мечтательно вздохнула. Когда я сказала ей, что, если ей она так понравилась, то почему не купила?
-Зачем, милая? Слишком дорогая для домохозяйки. Но вот увидишь, завтра мы придем сюда с Сережей, и он будет уговаривать меня ее купить.
Все получилось так, как она говорила. На следующий день родители повесили картину под названием “Am letzten morgen vor” (с нем. Последнее утро перед.) в нашей гостиной.
Погруженная в свои воспоминания, я не сразу замечаю, что все уставились на меня. Кажется, мне задали вопрос. Как неловко вышло.
-Извините, я отвлеклась.
Ваня даже не посмотрел в мою сторону.
-Да мам, она учиться, точнее училась в девятом классе.
За меня отвечает Ваня. Красивый все-таки у него голос. Обманчиво мягкий, с нотками властности. Смотрю на него в упор. Выходит, он все-таки помнит обо мне что-то. От мысли, что я ему не безразлична, по телу растекается тепло, и на лице появляется еле заметная улыбка.
-Так вот, Мил, мы с Лизой решили, что тебе стоит вернуться в школу. Я уже договорился, с завтрашнего дня ты ходишь в школу вместе с Ваней, все же он тебе поможет, если возникнут трудности.
Мы оба удивленно смотрим на дядю Олега.
Я, потому что еще не готова. Да я даже никого не знаю. А в школе быть новенькой совсем не легко, тем более не имея ни одного знакомого. Ваня не в счет, думаю не то, что помогать, он даже подходить ко мне не будет.
Ваня? Думаю, он тоже не рад, что я буду ходить с ним в одну школу. Да и быть нянькой, наверное, Ваня не намерен.
Все будет не так легко, как я ожидала. Но я сильная. Морозовы не сдаются. Так говорил мой отец, теперь вот и я стала.
Дальше обед проходит тихо, да и весь день тоже.