убедился в том, что любое бумажное дело – скандальное , неприятное и
долгое. Будущего домовладельца оно серьезно раздражало, поскольку
отвлекало от других, более важных забот.
Летом и осенью 1926 -го года отец, как обычно, трудился на бахче,
косил траву в лугах, развозил грузы по Зауралью, побывал в Самаре и
Бузулуке. И сумел заработать деньги, нужные для покупки дома.
82
Мама с детьми все лето жила в небольшой полутемной времянке. С
утра до вечера работала на земле. Маме было трудно весь день находиться
на солнце. Но особенно тяжело приходилось восьмилетней дочери: она
поддерживала порядок в небольших грядках, следила за коровой,
ухаживала за курами и заботилась о брате. Было как никогда трудно.
Иногда девочка вскрикивала от неожиданной боли: при рождении было
повреждено левое плечо. Следовало сразу обратиться к врачу или бабке -
повитухе, но молодые (тогда молодые!) родители не увидели ничего
странного и болезненного в поведении малышки. И лишь через год, когда
обнаружилось «неправильное срастание костей» (так сказали в больнице),
оказалось, что плечо нельзя ни поправить, ни вылечить. «Само пройдет», –
успокаивал маму отец, вообще недоверчиво относившийся к болезням и
врачам. Он воспринимал жалобы дочери на боль как обычное детское
притворство, как обман «лентяйки», не желающей выполнять необходимое
дело. Так думал отец не только в те далекие годы, но и значительно позже.
1-Е КРАТКОЕ ОТСТУПЛЕНИЕ
Детские и юношеские годы отца прошли в «старое» время, в рядовой
казачьей семье, где господствовали патриархальные нравы и
староверческие заповеди. Мнение старшего (отца или деда) всегда
признавалось не только как основное, но и как единственно справедливое
(хотя не всегда было таковым).. Его советы и требования следовало
обязательно точно и своевременно выполнять. В противном случае –
следовало наказание: ребенка могли поставить в угол перед иконой, слегка
ударить по затылку и даже наказать ремнем: «Чтобы помнил, когда
садился на скамейку». Авторитет старших (отца, деда) влиял на поведение
юношей и девушек, на их отношение к людям, к работе и т. д.
В казачьем доме обычно царила атмосфера дела и порядка: каждый
член семьи знал свои права и обязанности. На труде всех, больших и
малых, создавалось и держалось материальное благополучие рядовой
семьи.
Дух патриархального порядка отцу удалось частично сохранить и
перенести в свой дом. Он настойчиво старался руководить детьми, не
обращая внимания на то, что время разительно изменилось.
3
Осенью, закончив основные работы на бахче и в лугах, отец
внимательно проверил десяток полуразрушенных домов в городе, но не
нашел ничего подходящего. Быстро понял, что купить здесь дом трудно:
ведь раньше он принадлежал местному (иногда знакомому) жителю,
вынужденному покинуть родные места или погибшему в тяжелые годы.
83
«Неудобно» – повторял отец, понимая под этим словом внутреннюю,
душевную честность. Может, в нем говорило чувство стыда перед
бывшими хозяевами домов? Или цены показались слишком высокими?
«Больно дорого...Таких денег у нас нет». Поиски жилья в Уральске
пришлось прекратить.
Отец отправился в нелегкое путешествие по знакомым степным
местам. Побывал в бывших казачьих станицах и хуторах – Новеньком,
Круглоозерном, Ливкине, Переметном и др. Земли казачьего Войска после
войны и голода поразили отца своим глухим безлюдьем и диким
беспорядком. Не верилось, что здесь совсем недавно жили и работали,
радовались и печалились люди: многие поселки и хутора, особенно «на
низу», были полностью разорены или сожжены, сохранившиеся дома
стояли с разбитыми окнами и сломанными дверями. Местные власти не
могли решить, как следует распорядиться доставшимся им «презентом»:
ломать («на дрова»), продавать, восстанавливать или ждать прежних
хозяев. Но бывшие владельцы поселковых «особняков», кажется, не
спешили возвращаться в родные места.
После продолжительных поисков отец нашел хороший (крепкий)
деревянный дом в старом поселке Щаповском (народное название –
Щапов), в 25–30 километрах к югу от города. До революции он
признавался крупным населенным пунктом (около 350 дворов, 1800
жителей, из которых лишь 90 – «лица невойскового сословия»). Во время