главное в моих воспоминаниях. Хотя я и стараюсь соблюдать временную
последовательность происходившего, но не всегда и не везде удается
сохранить ее...
. . Старший брат Григорий (Гриня) родился в тяжелый для семьи,
“голодный” год, что, наверное, повлияло на его здоровье и характер.
Физически слабый (отец не заставлял его работать во дворе или на бахче),
он болезненно реагировал на “особенности” своего положения в семье и
среди сверстников...Брат редко играл с мальчишками на улице, не
принимал участия в их ссорах и драках - не только потому, что чувствовал
себя слабее других, но и потому, что непривычно серьезно относился к
школьным занятиям и увлекался чтением книг. Он чувствовал
значительную возрастную разницу с братьями и потому, наверное, редко и
неохотно рассказывал им о своих делах, видимо, считая младших не
способными понимать его интересы.
За два года до окончания школы, Гриня, ученик восьмого класса,
“разработал” для себя “твердое рабочее расписание” (на 9 -10-й классы), в
котором главное место занимали школа, уроки и обязательное, аккуратное
выполнение в с е х домашних упражнений и заданий... Старший брат
привык к своей “строго организованной” жизни, “математически четким”
решениям, неспешному, “основательному” чтению учебников и новых
литературных произведений. Он не терпел “пустых”, легкомысленных
разговоров о школьных делах. . Ради подготовки к уроку Гриня мог
отказаться от встреч с одноклассниками.. У него был лишь один
настоящий товарищ - Борис, с которым наш брат охотно разговаривал о
математике и черчении (его любимые школьные “предметы”), делился
пока еще не совсем ясными планами на будущее...Девушки его не
интересовали и не волновали...
Гриня и теперь, после замужества сестры, внешне спокойно до
полуночи сидел на кухне, что - то писал, читал, считал, чертил... Но все же
можно было видеть, с каким внутренним напряжением брат привыкал к
переменам в нашем доме и как нелегко выполнял школьные задания - без
привычного письменного стола, большого листа ватмана и пр. Но на
возникшие трудности он не жаловался, не желая обижать Шуру...Лишь
иногда, как говорится, “срывался с катушек”: нарушал “правила” и
“график” своей школьной жизни и четко организованных занятий... Нервы
Грини не выдерживали... Его возмущение вызывали братья, своими
“ненужными” криками и шумными играми мешавшие ему “сидеть” над
учебниками: ”Никуда от вас не денешься, всегда рядом стучите - кричите.
Как будто другого дела и места не можете для себя найти....”
115
Мама понимала, что старшего сына беспокоят не столько бегающие
рядом с ним братья, сколько “тяжелые” мысли, которыми он ни с кем не
хотел делиться, но о которых мама догадывалась. Гриня, видимо, полагал,
что дома никто не поймет его “тайного” желания: после окончания школы
он надеялся уехать из города и поступить в московский или ленинградский
технический институт: “...Туда, где серьезно изучают математику и
занимаются черчением...” Брат решил пока ничего не говорить, поскольку
знал своих родителей... Мама, конечно, сумела бы понять и поддержать
его, а вот отец?. С ним вообще трудно говорить об учебе, так как отца
интересовало и волновало совсем другое... ...
...В отличие от старшего брата Володя (пока - Володя, но через три –
четыре года превратится во Владимира) открывал учебники не каждый
день: он не хотел быть и не был примерным учеником. Его полностью
устраивали те оценки (“хорошо”, “посредственно”, иногда и “плохо”),
которые учителя записывали в его дневнике. Больше, чем школьные
уроки, второго брата интересовала улица. Там его ждали давние приятели,
иногда девочки - подростки из соседних домов. Обычный городской
мальчишка, Володя увлекался играми (лаптой, футболом, “натяжкой” и
др.), иногда бывал (хотелось посмотреть!..) на танцевальных площадках в
“Металлисте” и “Кзыл - Тане”. Порученные ему хозяйственные дела он
выполнял (попробуй не выполнить!..), но неохотно, торопливо, небрежно.
“Нерадивый работник”( по мнению отца), второй сын не любил поить
корову и лошадь: “скотина” слишком много и часто пила воду, которую
нужно было несколько раз приносить ведрами из далекого колодца..
.В жаркие летние дни тайком, не говоря ни слова маме (отец - в