Подле решетчатой встал охранник с лицом человека, которому только что прокололи сосок и строго - настрого запретили вытаскивать иголку. Морщины на его лице сглаживала выгодная игра света и тени... Тьфу!
Будь Лулле один, он бы непременно шлепнул себя по голове - нашел, о чем думать!
Принц пару мгновений потоптался у двери, а потом сделал то единственное, чем его научил батюшка - состроил надменную мину и уселся на вонючую солому.
-Эй! - в спину принца тюкнул небольшой камушек.
Принц не шелохнулся.
- Эй, ты! Ты, ты, с волосами как у тетки!
Будь на его месте батюшка, за такие слова неведомый поганец был бы мертв секунд тридцать. Средний принц шушоранский с трудом сдерживал слезы.
- Бедненький -молчание расценили по - своему - Ты еще и на ушки хворенький... Или просто дурачок, раз бабские тряпки носишь.
Это было слишком. Несмотря на то, что в подземелье царила кромешная тьма, Лулле встал, надеясь отыскать говорящего по звуку и показать, что он - истинный сын своего отца...
Кронпринц сделал один нерешительный шаг, затем другой. Нога застряла в ведре с нечистотами, которое собирались вынести как раз перед его приходом... Послышался грохот.
-Как пахнет! - голос кипел энтузиазмом - Прямо как от нашего текстера, когда он нашел у себя в кровати медведя.
У Лулле хватило сил только на то, чтобы сесть в солому снова.
- Бедненький! - принц твердо решил - если его казнят, в качестве последнего желания он попросит связать сокамерника по рукам и ногам, а сам он будет повторять это слово без перерыва в течении пяти часов - Тебя за что посадили?
-Я принцессу украл - он не хотел отвечать, как - то само вырвалось. - Только не я, вернее, все думают, что я, но это не я.
Лулле понимал, что такое оправдание скорее приближает его к виселице, но ничего другого придумать не мог.
В коридоре послышался шум и лязг металла.
-Стой, кто ид...
Далее раздался звук, с которым обычно тело впечатывают в стену. Дверь в камеру распахнулась.
-Вылезай! - Ниал не любила тратить лишних слов.
-Что? - кронпринц поднял голову. Там стояла она.
Она была прекрасна даже в этих казематах.
Длинные волосы отливали чистейшим серебром. Они были гладкие как шелк, к ним хотелось прикасаться снова и снова...даром, что они стояли дыбом и прикосновение наверняка бы вызвало электрический разряд.
Ее глаза сияли в тон горящему во лбу камню, даром, что белые и без зрачков...
Она была чудесна...
Пока не ударили кронпринца по голове.
- Ты долго еще будешь сидеть в дерьме? Вставай!
-Тетенька! - обладательница голоса соображала не в пример быстрее - Тетенька, а выпустите и меня тоже!
-А тебя за что посадили ? - Ниал наградила соседнюю решетку хмурым взглядом.
Стражникам надо было отрубить руки. Чтобы больше не смели сажать в камеру юродивых. Весь вид "жуткой преступницы" говорил о том, что ей и так порядком досталось в жизни.
На вид девчонке было лет шестнадцать, причем кормили ее, скорее всего, только последние лет пять. Невысокого роста, тощая, с длинными кривенькими ногами.
Волосы на ее голове выглядели так, будто бы ее хотели обрить наголо, но она вовремя выбралась и сбежала. Волосы на левой части головы топорщились пушистым рыжим ежиком, который по мере приближения к правому уху, переходил в длинные, ниспадающие на лицо пряди.
Одета девочка была в высокие сапожки из невыделанной кожи, которые были ей малы в голенище и простенькое беленькое платьице до колен в большие красные горохи. На талии платьице было перехвачено красным пояском.
-За то, что песенки похабные про королеву пела и про вас, дочь ее. Хотите спою?
Ниал отрицательно покачала головой. Умом бедного ребенка также обделили.
-Королева наша
Всех коровок краше... - Ниал посмотрела на девочку подольше. Принцесса не могла понять - издевается она или же просто дурочка. Скорее всего - второе. Одного взгляда в кристально - чистые, небесно - голубые глазенки хватало, чтобы развеять все сомнения. И иллюзии насчет интеллекта тоже.
-Я поняла, достаточно.
-Подождите, тетенька, про генерала нашего там тоже есть
Генеральша наша
Ну просто огонь!
Сразу непонятно-
То ли баба
То ли конь.
Лулле попытался встать, но запутался в свадебном плаще. Воистину, некоторые люди узнавали о существовании слова "Нет", только когда видели собственные кишки.
-Тетенька, вам понравилось? - девочка болботала как ни в чем не бывало, совершенно не обращая внимания, что тетенька уже натягивала тетиву. - Тетенька, ну выпустите меня, пожалуйста! Вы же принцесса, вы добрая, я знаю!
Лэйя внутри Ниал зашлась в приступе гомерического хохота.
-Откуда? - Ниал никогда не слышала, чтобы Лэйя так смеялась. Да и стража не называла ее полным титулом. В ход шло более емкое "Хватай белобрысую сучку!"
- У вас такая морда вытянутая и важная, прямо как у кобылки нашей, Экзистенции! И звездочка во лбу тоже горит! И зубки похожие! - счастливо поделилась наблюдением девочка, просунув голову между прутьев.
Лулле тотчас прекратил свои жалкие потуги выбраться. Зачем попусту тратить силы, если их камеру сейчас разнесут по кирпичику?
-Что ты сказала? - Ниал выпустила крылья. Лэйя перестала смеяться и только лишь гаденько хихикала, что бесило Ниал еще больше.
- А что такое? - в голубых глазках читалось неподдельное удивление. - И дедушка мой так говорит. Говорит: "Сволочь ты, Экзистенция, прямо как наша первая принцесса!"
-Я тебе покажу сволочь! - Ниал рывком оказалась прямо перед камерой.
Что удивительно, на лице девочки не было ни капли страха, а лишь какая - то дикая помесь восхищения и любопытства, какое обычно бывало у блаженных.
- Маленькая девочка назвала взрослую тетеньку лошадью, и теперь злобная тетенька ее убьет. У тетеньки самой мозгов как у той лошади - Лэйя на диво точно скопировала интонации бродяжки.
- А ты не лезь! - Ниал злобно сверкнула нейрилом.
Девочка хотела спрячься обратно, но голова ее застряла между прутьями.
-Ой, тетенька, вот зря я вспомнила про кобылку! Мне дедушка рассказывал, если долго думать, голова начинает умнеть и в дыру не пролазит! Ай-яй-яй-вот беда - то какая! - из глаз девочки полились слезы.
Ниал словно окатили холодной водой. Действительно, чем она лучше стражников - довела до слез бедного недалекого ребенка.
-Ну, не плачь! - сама Ниал слышала эти слова только один раз в жизни, когда Менархея хоронила печенюшку.
Девчушка, словно издеваясь, разревелась еще больше.
-Ну не плачь... котик! Как тебя зовут - то?