Сама Неллочка решила, что она наденет коротенький белый халатик, заляпает его кетчупом, повесит на шею фонендоскоп, встанет на высокие шпильки и будет очаровательной медсестрой-убийцей, столь популярной героиней американских низкобюджетных фильмов ужасов. И Неллочке будет всё равно, присудит ли ей Элкина элитная компания приз за лучший наряд или нет, главное, что она придёт в костюме и что ещё главнее – не одна!
В отличие от монументальных замыслов Джимми, которые он вот уже какой вечер воплощал в жизнь за закрытой дверью, у Неллочки на приготовление костюма ушло совсем немного: белый халатик – из магазина, кетчуп – из холодильника, фонендоскоп – из бабкиного мусора и Неллочкиного прошлого. Дело в том, что богатая сумасшедшая бабка, у которой Неллочка работала до замужества, обожала освобождаться от старых вещей, правда, только затем, чтобы на их место покупать новые. Каждую неделю бабка наполняла большую картонную коробку надоевшим добром и по субботам просила Неллочку вытащить коробку на обочину дороги перед домом, откуда её должна была забрать мусорная машина. Каждую неделю, волоча бабкин груз к дороге, Неллочка успевала быстро прошуровать содержимое коробки и выбрать несколько безделушек, которые потом очень пригождались по хозяйству. Наверное, это можно было делать открыто, но Неллочка не могла избаваться от чувства неловкости, привезенного ещё с родины, оттого, что пользуешься неновым, чужим, словно вытаскиваешь объедки из мусорного бачка вслед за обнаглевшими енотами, которыми буквально кишел близлежащий парк.
И хотя Америка быстро вылечивала от этого чувства неловкости простым подсчетом доходов и расходов, перебороть себя Неллочка не могла и предпочитала производить инвентаризацию мусорной коробки за спиной её разборчивой владелицы. Слава Богу, отношения с бабкой у Неллочки были деловые, а не дружеские. А то было бы любопытно посмотреть на бабкину реакцию, если ли бы та в один из вечеров по-приятельски заскочила к Неллочки в гости. Бабка бы с изумлением обнаружила, что многие из её вещичек не канули в Лету, а обрели новый дом и заботливую хозяйку. И чайник, и резной подносик, и вазочка для цветов, и льняная салфетка – всё это так уютно вписывалось в интерьер Неллочкиной квартирки, что казалось, было куплено специально, а не лежало совсем недавно в куче мусора.
В одну удачную субботу, когда бабка наколотила коробку так, что она не закрывалась, Неллочка нашла в отвергнутых вещах фонендоскоп. Немедленого применения полезной вещи Неллочка придумать не могла, но отложила на всякий случай опять же по привычке, привезенной из родного дома. Этот случай настал всего нескольно месяцев спустя, когда от бабки остались только одни, кстати, не такие уж плохие, воспоминания.
В Хеллоувин, когда до начала Элкиной вечеринки оставалось меньше часа, супруги вышли в гостиную: Джимми из угловой комнаты, а Неллочка из спальни – и оба так и замерли на месте, пораженные видом друг друга. Обтягивающий белый халатик сидел на Неллочке, как влитой, без единой складочки, нахально обхватывая Неллочкину узенькую талию. Джимми был одет в сплошной, плотно облегаюший черный костюм-трико, с нашитыми поверх кружевными женскими белыми трусиками и бюстгалтером. Лицо Джимми закрывала черная маска с блестящей бахромой, сквозь которую предательски проглядывала рыжая щетина, нарушая всю загадочность образа. Костюм назывался «Современный Казанова». Несколько секунд супруги разлядывали друг друга в тишине: Джимми молчал от восхищения, Неллочка – от неожиданности. Если бы Джимми выкрасился с ног до головы зелёной краской или обмотался бы до самой макушки туалетной бумагой, Неллочка, наверное, удивилась бы меньше, чем при виде собственного супруга в образе современного обольстителя. Её тихий и незаметный Джимми, который при виде приближающейся женщины начинал дрожать от страха уже на расстоянии пятидесяти ярдов от объекта, походил на Казанову так же, как Неллочкина бабка на «Мисс Америка».