Ее руки обнимают меня за шею, грудь прижимается к моей груди. Ноги сильнее обхватывают меня, чтобы принять и как можно больше. Чтобы сильнее ощутить наслаждение, которое накрывает нас мощной лавиной.
Я хочу закричать на весь мир о том, как люблю ее.
Когда утренние лучи почти полностью заполонили комнату, я очнулся от своего наваждения. Я с болью в сердце посмотрел на женщину рядом с собой и задохнулся от собственной никчемности. Что я натворил? Как я посмел? И почему мне так сильно хочется прямо сейчас разбудить ее и повторить все, что было ночью?
В ужасе от своих мыслей я выбираюсь из объятий Веры. Отец не простит меня, да я сам не могу себя простить. Я даже не могу свалить вину на алкоголь… Часы в телефоне показывают почти семь утра. Отель уже полностью проснулся. Мне нужно поскорее уйти и найти причину больше никогда не видеть Веру. Я быстро надеваю сорванную в порыве страсти одежду, попутно отгоняя воспоминания о сегодняшней ночи.
Бросив последний взгляд на Веру, мирно спящую в своей кровати, я открываю дверь номера и выхожу. Но не успеваю сделать и шага, натыкаясь на ошарашенные серые глаза младшей сестры.
Тася стоит рядом со своим номером и держит в руке спортивную сумку. Ее лицо полно ужаса. Нет, только не это… Она не должна была этого увидеть.
Глава 1
Полтора года назад…
— Ты женишься!? — в изумлении уставившись на отца, я с грохотом ставлю бокал на стол.
— Можно потише свои эмоции проявлять? — он морщится и вытирает салфеткой губы. — Да, женюсь. И скоро познакомлю тебя с Верой.
Я качаю головой, во отец дает, женится он собрался. Да кто в его возрасте о браке думает?
— Тебе же пятьдесят пять, ты уверен?
— Я вроде маразмом не страдаю и не дряхлый старик, — отец смотрит на меня, как на неразумного ребенка. Да признаю, он совсем не старый, да и выглядит прекрасно для своего возраста. Женщины на него заглядываются. Но чтобы женится!? Это какой-то сюр…
— Пап, конечно ты не старик, но все же ты уверен? Все же женитьба это серьезное решение. И что за баба тебя окрутить успела? Ты даже не говорил, что с кем-то встречаешься.
— Не баба, а женщина. Вот сейчас и сообщаю. Не обязан я, сосунков вроде тебя ставить в известность, о каждом своем чихе.
Отец прав, но все же, что за тетка окрутила моего отца? Вдруг она мошенница и собирается выйти за него из-за денег? Надо разузнать о ней хорошенько. Навешает ему лапши на уши, прикинется добренькой, подсыпет ему что-нибудь и заставит имущество на нее переписать. Знаю я таких баб, к старикам подлизываются, а потом поставляют их с голой жопой на улице.
— Марк у тебя на лице написано, ты что-то задумал, — папа сердито смотрит на меня. — Смотри мне, не натвори глупостей. Вера прекрасная женщина.
— Бать, ты чего о сыне своем напридумывал? Когда я вообще глупости творил? — я даже немного обижаюсь на него. Я вообще-то прилежный сын, даже архитектурный институт с отличием окончил. В переделки не попадал, по крайней мере в такие, чтобы отцу за меня стыдно было. Работаю, квартиру себе сам снял. Золотцо, а не сын.
Просто, ну не верю я, в добрые намерения женщин, которые хотят захомутать моего отца.
— Не надумал, ешь давай, скоро обед закончится, — велит отец. Его телефон пиликает и он тут же берет его в руки, хотя обычно за едой, никогда им не пользуется. Читает сообщение, улыбается и строчит ответ. Я хмурюсь. Передо мной вообще мой отец сидит или какой-то влюбленный пацан?
— А как же лекции на тему вреда телефона, телевизора за обеденным столом? — напоминаю ему, его же правила.
— Это личное, — отмахивается отец.
— Когда мне Машка Комарова писала, это тоже было личное, — я возмущаюсь, хотя понимаю как это глупо. Еще чуть-чуть и я отца ревновать начну, словно у меня переходный возраст.
— Это по работе, — отмахивается отец, откладывая телефон. Но судя по его лицу, врет как дышит.
Я присматриваюсь к нему. Вообще в последнее время отец немного изменился. Раньше он носил одни и те же брючные костюмы, не менял прическу, а сейчас сменил гардероб, подстригся, даже пахнет от него новой туалетной водой. Вот как женщина влияет на мужчину.
— Знаю я, какая у тебя работа, — бурчу ему.
— Не веди себя, как мой отец, — хмыкает папа, — из подгузников еще не вырос.
Он заканчивает есть и отодвигает тарелки. Откидывается на спинку стула и вздыхает.
— Что с работой?