— И кто-то, естественно, завет нарушил. Как это обычно в сказках бывает…
— Естественно. Говорят, последний фон Пехов был несколько раз женат, но ни с одной из жен так ужиться и не смог. А чтобы уж точно никто не усомнился в правдивости легенды, этот…немудрый человек чуть не спровоцировал войну с Любицким княжеством из-за постоянных пограничных стычек с вендами.
— Понятно. То есть, мне стоит еще и порадоваться, что мою жену не «осчастливили» поместьем, считающимся проклятым. А в чем там проблема, знает кто-нибудь?
— Да в низине они, всё, кроме замка, в низине. А места там сам знаешь какие, наши болота еще деды поосушили, а там — работы непочатый край. Ну, соответственно, все проблемы у них с водой: то озера разольются и весь урожай сгниет на корню, то река выйдет из берегов и посносит все на своем пути, то с моря соленую воду штормом в реку погонит…
— Короче, Удо, сказки сказками, а ты так и скажи, что Его Величеству на это поместье понадобился хороший, желательно, опытный, водник. Но фон Дюринги тут при чём? Моя свояченица, насколько я знаю, даже магом считаться не может, без базового обучения.
— А ей оно и не нужно. Главное, она формально является потомком фон Пеховых, и, в отличие от остальной родни, обладает каким-никаким даром. А поместье Его Величество подарил не ей, а одному из своих рыцарей. Младшая ветвь хорошей старинной семьи, и сам рыцарь, и все его сыновья — водники с талантом.
— Вот как? Прямо-таки все? Не просто с даром, а даже с талантом?
— Ну, может и не все с «прямо-таки талантом» — граф нарочно выделил голосом скепсис барона, — но толковые ребята. Говорят, старший особенно неплох. А при передаче поместья наше Величество распорядился, что это поместье наследует тот из сыновей рыцаря, который женится на указанной девице. Так что, думаю, парни такой шанс не упустят, сейчас, когда войн (хвала мудрости Короля!) нет, простому рыцарю сложно иначе стать хозяином на своем.
— Хм… Такие толковые парни, как ты говоришь, и никаких шансов? Удо, а в чем подвох?
— Да нет подвоха, Хендрик. — Граф махнул рукой, перестав балаганить. — Я навел справки: парни — безнадежные практики, как и ты. Только ты с титулом, а они — с магией. У таких один шанс — служить и верить, что король тебя не забудет. Но, может, тебе будет интересно познакомиться с новой родней поближе? Заодно, и мне представишь… Может, вместе уговорим их подсобить по-родственному, с теми лугами, что на границе поместий?
— И это говорит мне самый сиятельный аристократ в околице, а, Удо? А меня еще считают ушлым и чересчур «невозвышенным»…
— Фу! Хендрик, оставь эти «возвышенные» разговоры для столичных хлыщей. Мы с тобой — старые боевые кони, никаким золотом на попонах нашу выучку не скроешь. Крепкое поместье, достаток в деревнях, порядок в семье — те, кому нужно больше, давно крутятся по столицах.
— А ты?
— А я — не кручусь, дружище, меня крутят. Сам знаешь, Его Величество бездельников не любит. Так что я, пожалуй, отдохну дома еще недельку, поохочусь в твоих лесах, раз уж за своими не уследил. А супругу свою дражайшую ушлю заранее, пусть к сезону готовится. Недели на три и правда займу. А на большее можешь не рассчитывать, — в голосе графа вновь проскочили лукавые нотки — особняк свой я переделывать не позволю. Даже ради старой дружбы.
— И на том спасибо! — шутливо отсалютовал ему бокалом барон.
Глава пятая: Бал… и все такое прочее
Агата
Этот день начинался как обычно. Наверное, если бы я вела дневник (моя гувернантка утверждала, что это занятие является очень модным среди столичных барышень), то эта фраза была бы самой частой записью в нем.
Вчера папа-барон опять пытался поговорить с Лили. К самому разговору я не прислушивалась, но окончилось все, как обычно, скандалом и истерикой, которую слышно было даже в моей комнате. Папа-барон был прав, Лили, казалось, жила надеждами, внушенными ей тетушкой, и категорически отказывалась слушать кого бы-то еще. Насколько я поняла, приближался день того самого королевского бала. И Лили непременно хотела быть на балу, хотела принца. Другие женихи ее не устраивали, даже если граф Удо лично обещал перезнакомить ее потом со всеми холостыми графскими сыновьями в королевстве.