Он уже собрался продолжить свой путь, но Стефан вскликнул:
- Постой!
Жан остановился.
- Слушай, - сказал Стефан. - Я мог бы просто одолжить у тебя его на какое-то время... Я реально отчаялся.
- Ну, уж это я вижу.
- Возможно... - Стефан сделал вдох, - мы могли бы... обменяться...
- Обменяться? - глаза Жана внезапно наполнились испуганностью и настороженностью. - Какого черта я сейчас услышал? Может ты еще хотел сказать... поторговаться? Что это за капиталистические тона?!
- Что?! Нет! Никакие это не тона!
- Иди отсюда, Стефан, эта вещь моя!
- Эй! - Стефана озарило. - А это что такое?
- Ты о чем? - смутился Жан.
- То, что сейчас сказал. Эта вещь... твоя?
И тут Жан понял, что Стефан его также подловил на моветоне, как и Жан Стефана. Причем моветон Жан был намного очевидней.
- Не неси бред, - сказал Жан. - Я не имел в виду, что я ею владею. Я... я работник Музея, Музей - это я.
- Вот уж не отпирайся теперь! - Стефан продолжал гнуть свою линию, пускай и немного наиграно, но с нужным эффектом.
- Чего ты пристал, Стефан?!
- Пристал? Ты... оскорбил меня, Жан.
- Чем?!
- Своими словами! Неужели ты считаешь себя равней, чем я. Чем все твои товарищи?
В это время, глаза Жана продолжали становиться все шире от тревоги.
- Что ты несешь? Я равный товарищ, как и... как и мы все!
- Но в момент нужды ты отказываешь своему товарищу, говоря... что ты там сказал? Ах, да! Что эта вещь твоя.
Лицо Жана налилось стыдливой краснотой, взгляд забегал по сторонам, пытаясь спрятаться от напирающего Стефана.
- Знаешь, были слухи, что твоя семья не всегда ведет себя подобающе Единому Обществу, - сказал Стефан. - Что в душе, вы все еще считаете себя лучше всех, только потому что вы тут старейшие и заведуете Музеем и Департаментом Искусств. Прямо как привилегированные капиталисты!
- Это ложь! - крикнул Жан.
Комбинация последних двух слов, казалось, добила его. По его виду можно было сказать, что он и сам знал про все то, что сказал Стефан. Слухи кружились, скорее всего, еще даже до его рождения и преследовали его семью с начала Единого Мира.
- Чего ты от меня хочешь? - спросил Жан.
- Я уже сказал - помощи моего дорогого товарища.
Стефан покосился на компас.
- Но ведь я его нашел...
- Никто и не собирается у тебя его отнимать, - сказал Стефан. - Мы же с тобой не грязные капиталисты?
- Верно.
- Поэтому ты поможешь мне, а я помогу тебе. Как товарищ товарищу. Дам тебе что-то равнозначное за этот компас. Это просто обмен.
Тревога Жана немного спала, и тот внимательно посмотрел на Стефана.
- Но что ты вообще можешь мне дать? - он спросил.
- То, что пойдет для твоей коллекции, - ответил Стефан.
- Значит ты настолько уверен... Хорошо, товарищ, вот мое условие: принеси мне часы комиссара Дубчек.
Противная ухмылка появилась на лице Жана как только он увидел выражение Стефана, которое буквально кричало - "Какого хрена, Жан?"
- Извини, - он произнес после пары моментов разочарованного изумления, - но какую историческую ценность могут нести в себе напольные часы в чьем-то кабинете?
- Спрашиваешь! Часы стояли там еще со времен первого комиссара Мао-8, а может и того раньше. Столько раз намекал нашему дорогому комиссару на свое желание взять их к нам в экспозицию, но что-то никак не получалось. Но, я думаю, тебе она не откажет. Твоему... шарму и бескорыстному желанию помочь товарищу. Согласен, Стефан?
Ты грязный му...
- Согласен... товарищ, - сказал Стефан.
Жан поправил свой пиджак.
- Тогда желаю хорошего дня, - он сказал и поспешил удалиться.
Стефан же продолжал стоять на месте, и внутри него, казалось, готова была разразиться война с большими потерями. Нервных клеток, в основном. Его кровь кипела от растерянности и злости. Уже в который раз ему захотелось забыть и больше никогда не вспоминать об идее старика Милтона. Но с другой стороны, это самое кипение давало ему некую уверенность и храбрость доказать, хотя бы самому себе, что он может это сделать.
Все же, я без понятия как достать эти долбанные часы.
Если Дубчек хотя бы учует намек на капитализм, все окажется впустую. И меня явно будут хоронить не в Мао-8, а где-нибудь в Антарктиде.
Так что...
Обмен.
Помощь товарища товарищу.
Значит надо будет подготовить ей что-нибудь равнозначное.
Стефан заметил, что он вернулся в столовую только когда увидел озабоченное лицо Эдвалду перед собой.
- Все нормально? - он спросил.
- Да... думаю, да, - Стефан ответил. - Просто... - он тяжело вздохнул, - жизнь порой - тяжелая штука.
- Понимаю, - Эдвалду покивал головой. - Мне, например, сегодня так хотелось сладкого, но я потерял свой талон на шоколадку.