Девчонки притихли. Ждали, видать, когда эти самые инстинкты пробудятся и подскажут, как провести первую ночь на необитаемом острове. Однако цивилизация пустила глубокие корни в наших душах — инстинкты никак не хотели просыпаться.
Не мудрствуя лукаво я извлекла из своей сумки прихваченное из дому покрывало, предназначенное для походов на пляж, отползла подальше от воды и завернулась в него. Под голову пристроила все ту же сумку. Сперва Маруся, а следом за ней и другие «амазонки» соорудили себе подобные спальные места.
— Как же все-таки тяжело в бабском коллективе работать…
Это были последние слова подружки, которые я услышала перед тем, как заснуть.
Разбудили меня громкие женские голоса. В первые мгновения я даже не поняла, откуда в моей квартире столько женщин, и только открыв глаза, сообразила, что нахожусь на острове среди новых «амазонок».
Начался первый день выживания, и начался он с неожиданности: метрах в двухстах от берега дрейфовал небольшой катер. «О, съемочная группа приехала! — решила я, наблюдая за катером из-под сложенной козырьком ладошки. — Чего это телевизионщики скромничают? Мотор, что ли, заглох? А девчонки-то опять разгалделись… Птичий базар, честное слово! И Манька моя громче всех орет. Интересно, чего не поделили на этот раз?»
Причина гомона стала ясна спустя пару секунд. Заметив, что я наблюдаю за разборками, Манька подскочила ко мне и горячо заговорила:
— Вот хорошо, что ты проснулась, Славик! У нас тут ЧП приключилось. Нужна твоя помощь!
— ЧП? Уже? Быстро, однако. Не успели приехать… Впрочем, чего удивляться — ты же рядом.
— Очень ха-ха, — скривилась Маня, но против обыкновения не обиделась. — Считай, шутку я оценила и даже посмеялась. А теперь завязывай с насмешками, дело серьезное. Ты ведь в детстве занималась плаванием?
Был такой момент в моей жизни. Папа, учитель физкультуры, в прошлом спортсмен, не лишенный амбиций, мечтал сделать из меня олимпийскую чемпионку. Вид спорта в принципе не имел значения, поэтому мне пришлось пройти через все круги ада: легкая атлетика, гимнастика художественная и спортивная, волейбол и, как упомянула Маруська, плавание. Ни в одном спортивном кружке дольше полугола я не задерживалась, исключением стало плавание. Там мою строптивость терпели целый год. Плавать я научилась, конечно, но в чемпионки так и не выбилась. Ну, не вышло, чего уж теперь… Сама Манька, выросшая в деревне, плавала как утка.
— Занималась… — настороженно отозвалась я, предчувствуя подвох. Подруга радостно пискнула и вцепилась в мою руку бульдожьей хваткой:
— Пошли, чемпионка! Тут как-то неожиданно выяснилось, что только мы с тобой умеем плавать более или менее хорошо. Остальные так себе, типа «ногами по дну». Так что поплывем. Славик!
Энтузиазм подруги пугал, оттого я заупрямилась:
— Но я вовсе не хочу никуда плыть!
— Надо, — свела брови к переносице Маруся. — Мы — наша единственная надежда.
— Надежда на что? — не сдавалась я.
Маня молча вытянула руку в направлении плавно покачивающегося на океанских волнах катера. Я внимательно посмотрела на судно, ничего особенного в нем не углядела и пожала плечами:
— И что? Съемочная группа приехала…
— Время 11 часов!
— Ну?
— Съемочный день начинается в 9 утра. Катер мотается в свободном плавании уже два часа, к берегу не причаливает, никто с него не сходит. Дашка — она первая проснулась — уже час наблюдает за катером. Никаких признаков жизни! Ох. — Маня схватилась за сердце, — чую, Ярослава, случилось что-то!
Глубоко внутри заворочалась паника, но мне удалось с ней справиться, хоть и не без труда:
— Наморщи ум, Маня! Что может случиться со съемочной группой Центрального телевидения на необитаемом острове?!
— Именно это нам и предстоит выяснить. Ну, поплыли, что ли…
…Они лежали на палубе. Два молодых мужчины и женщина лет сорока. В капитанской рубке навалился на штурвал немолодой негр. Его красивая капитанская фуражка валялась тут же, на полу, а на спине, на светлой рубашке, расплылось алое пятно. Вся аппаратура: навигационные приборы, камеры, фотоаппараты — все было разбито. Не просто разбито, а буквально искрошено. Больше всего меня почему-то поразил паренек в джинсовом костюме. Он лежал с открытыми глазами, прижимая к груди фотоаппарат с огромным покалеченным объективом. Широко раскрытые глаза парня с удивлением смотрели в высокое лазурное небо. Во лбу бедолаги зияла дырка значительных размеров, а на стенках катера и на палубе мы с Маней увидели брызги крови и какие-то серые комочки.
Маня окинула внимательным взглядом «присутствующих» и задала совершенно глупый, на мой взгляд, вопрос: