Эмили Кушинг, как обычно, поджидала меня на площадке возле лестницы на первый этаж. Не знаю, как она узнает о моем приходе, но в последнее время всегда на посту. На любовнице новое красное шелковое платье с глубоким декольте и немного опущенными плечами, украшенное черными лентами. На шее бусы из крупных розовых жемчужин, подаренных мной. В руке китайский белый веер с многоцветными птицами на ветках — тоже от меня.
— О чем ты мог так долго говорить с этим кротом⁈ — выдала она после обмена приветствиями.
— О преимуществах ничего не видеть, но все знать, — честно признался я.
— Он что-то рассказал обо мне? — поинтересовалась она напряженно и сдавили веер, как горло клеветника.
— А есть, что рассказывать? — ответил я вопросом на вопрос.
— Конечно, нет! — выпалила она немного эмоциональнее, чем следовало бы. Поняв, что я не поверил, объяснилась: — После отъезда мужа меня обхаживали несколько человек, но ты же знаешь, что меня больше никто не интересует.
— Красивой женщиной быть трудно: слишком много соблазнов, — сказал я.
Она выхватили только первую часть и заулыбалась:
— Пойдем ко мне. Мои служанки, у меня их теперь две, гуляют с детьми.
Вообще-то это я в прошлый приход в Калькутту посоветовал завести вторую служанку и дал на нее деньги.
В коридоре никого не было, поэтому Эмили своей маленькой теплой рукой сильно сжала мою, словно боялась, что сбегу, не выполнив обязанности любовника.
— Помоги с корсетом. Никак к нему не привыкну, — попросила она, когда зашли в спальню с плотно задернутыми шторами, благодаря чему был полумрак и казалось прохладнее, чем в соседней комнате.
— Так не носи его, — посоветовал я, возясь со шнуровкой и вдыхая острый запах ее горячего тела.
— Не могу. Мне скорее простят тебя, чем несоблюдение моды, — пошутила она и облегченно вздохнула, когда я распустил завязки туго затянутого корсета. — Рубашку снимать не буду, живот еще не разгладился.
— Клянусь, что не буду его разглядывать! — произнес я, заваливая Эмили на спину.
Моя любовница стала еще чувственнее. Даже боюсь представить, что будет после третьих родов. Как Эмили ни прикусывала левую руку, все равно стоны прорывались, радуя, как думаю, соседок, а может, и их мужей, если те не на службе. Правой рукой при этом исцарапала мне спину. Еще пара свиданий — и будет в шрамах, как у старого британского солдата, неоднократно поротого.
Удовлетворенная, расслабленная она положила голову мне на грудь и произнесла бархатным голосом:
— Мне больше никто не нужен, только ты.
Значит, как минимум, мысли об измене были.
— Мне пообещали, что Сэма переведут секретарем к сэру Поттинджеру, который будет служить у вас там. Надеюсь, всё получится, и мы будем видеться чаще, — сообщила она и поинтересовалась: — Твой дом на острове уже достроили?
Видимо, меня так срочно вызвали не только для секса, но и для решения жилищного вопроса.
— Еще в прошлом году. Сдал его в аренду генерал-майору Барреллу, — ответил я.
— А если он не захочет съехать⁈ — испуганно спросила Эмили.
— Тогда поселишься в соседнем, — успокоил я. — Сейчас заканчивают строительство еще двух домов для меня. В одном уже начали внутреннюю отделку. Самое большее через месяц будет готов полностью.
— У тебя там три дома⁈ — удивилась она.
— И пять в Макао, причем два пятиэтажные доходные, — ответил я и не удержался от хвастовства: — Я, конечно, не так богат, как управленцы из Джон-компани, живущие под девизом «По девушке и лаку (сто тысяч рупий (фунт стерлингов — десять рупий)) в день!», но и бедным назвать меня очень трудно.
— Я сразу почувствовала, что ты не зря появился в моей жизни! — восторженно произнесла моя любовница.