Подбежали пожилой хозяин чифаньки и его взрослый сын, которые молча следили за засидевшимися богатыми едоками, пока жена, невестка и дочка-подросток убирали остатки продуктов и мыли посуду. Они помогли Бао Пыну встать и дойти до свинарника в их узком двухэтажном домишке, где можно было блевать, сколько душе угодно. Свинья не только поймет и простит, но даже скажет спасибо на своем языке.
11
Значит, у меня хотят выведать, где брал опиум. Наверное, собираются убрать посредников-перевозчиков, повысить маржу. Было бы здорово предложить им какой-нибудь вариант, чтобы и самому быстро навариться и уехать в места, более приятные для жизни. По прошлому визиту в эти края я знал, что опиум возят сюда из Калькутты, но только корабли Джон- компании; от капитана Бернарда Бишопа — что можно купить в Египте, который сейчас часть Османской империи; от суперкарго Роберта Форбса — что кое-кто приобретает индийский в Сингапуре, который китайцы называют Синьцзяпо, принадлежавшем султанату Джохор и находившимся под управлением англичан, но у кого и за сколько, он понятия не имел, и что в северные провинции привозят по суше русские купцы, наверное, иранский или афганский. Калькутта и сверенный сухопутный вариант отпадали сразу. Оставались Египет и Сингапур, причем второй вариант был предпочтительнее, поскольку намного ближе.
Я специально на следующий день пришел в ту же чифаньку, чтобы меня легче было найти. Хозяин встретил меня глубокими поклонами. Наверное, здорово подоил вчера Бао Пына. Я сделал обычный заказ без алкоголя. Если контрабандист-наркодилер решит и сегодня потягаться со мной, у него не будет форы.
Бао Пын появился, когда я уже заканчивал трапезу и полагал, что встреча не состоится. Хозяин забегаловки кланялся ему, как очень важному чиновнику. Наверное, вчера после моего ухода узнал, с какой важной птицей пьянствовал гвайлоу. На припухшем лице контрабандиста-наркодилера имелись явные признаки пищевого отравления или попросту тяжкого похмелья, которые пытались прикрыть лучезарной улыбкой. Лучи были кривыми, похожими на паучьи лапки. После обмена приветствиями, он начал извиняться за вчерашнее.
— А что вчера случилось⁈ — прикинувшись дурачком, удивился я. — Мы славно посидели, пообщались, как два старых друга. — После чего предложил: — Сегодня моя очередь угощать. Кувшинчик байцзю уже подогрет, так что выбирай любую еду.
У Бао Пына при слове байцзю случился непроизвольный рвотный позыв, который он сумел сдержать, после чего замахал рукой перед своим лицом и с нотками истерики крикнул:
— Плохо себя чувствую! Ничего не хочу, только чая выпью!
— Зря! — искренне произнес я. — Клин надо выбивать клином. Одна пиала байцзю — и опять станешь здоровым и веселым.
— Боюсь, что не смогу протолкнуть ее в себя, — виновато улыбаясь, признался он.
После того, как Бао Пын почти залпом выдул две пиалы зеленого чая, я напомнил:
— Вчера ты пообещал, что сегодня договоримся на счет поставок опиума на вашем корабле.
— Разве я говорил это⁈ — скривившись то ли от удивления, то ли от своей оплошности, воскликнул он.
— Да, предлагал мне стать капитаном, потому что я знаю, как добраться до Ин-ду (Индии), где есть китайская община, и вы сами найдете продавцов опиума и договоритесь с ними, — выдал я свои планы за их.
Лицо Бао Пына скривилось так, будто я врезал ему ногой по яйцам. Видимо, я правильно или почти правильно угадал, как меня собирались использовать, и теперь он корил себя за то, что по пьяне все разболтал.
— Сегодня мы должны были согласовать, какой процент от продаж буду получать. Ты должен был с кем-то посоветоваться, — продолжил я пытку.
На помрачневшем лице контрабандиста-наркодилера появилась бегущая строка «Что я натворил!».
— Я еще не советовался, — печально признался он. — Мне было так плохо, что только вечером смог встать с лежанки, чтобы прийти на встречу к своему лучшему другу.
— Ничего страшного. Мне спешить некуда. Поговоришь завтра, — утешил я.
Бао Пын завис на несколько секунд, что-то перебирая или подсчитывая в уме.
— Мне надо сплавать на лодке вверх по течению, поговорить с компаньонами. Вернусь только через два дня, — выдал он таким тоном, будто сильно сомневался, что поездка закончится благополучно.
— Я никуда не спешу. Первые корабли гвайлоу придут не раньше, чем через пару месяцев, так что у меня сейчас нет никаких дел, — сказал я.
— Да, знаю, — покивав, молвил он, причем было заметно, что голова занята другими мыслями, которые пытаются утрясти.