К Калькутте медленно ковыляли курсом крутой бейдевинд. Переход можно разделить на три примерно равных отрезка: Макао-Сингапур, Малаккский пролив, переход до Калькутты. При зимнем муссоне для нас в обе стороны самый трудный последний участок, при летнем — первый. Малаккский пролив в обе стороны в любой сезон проходим в полветра. Изредка бывают исключения в виде ветра «немуссонного» направления, но в этом раз нам не повезло.
На рейде Калькутты было пустовато. Ближе к форту стоял на якорях британский военный бриг. К обоим его бортам ошвартованы большие джонки. Наверное, пришел издалека и сейчас пополняет припасы. Не знаю, что именно, однако чаек возле него кружилось много. Или птицам просто нечем больше заняться. Подлетели они и к «Мацзу», покружились и вернулись к бригу.
Был прилив, пользуясь которым я провел «Мацзу» как можно ближе к городу. Здесь больше вспученных трупов курсирует вверх-вниз по реке, повинуясь колебаниям уровня Бенгальского залива, зато до причала возле Дома Правительства добираться быстрее. У меня была надежда, что в это приход меня встретят там интереснее.
Не успели встать на четыре якоря, два носовых и два кормовых, чтобы не разворачивало при смене течения, как прибыл двенадцативесельный баркас с пожилым пехотным сержантом, несмотря на то, что уже начало смеркаться. Видимо, шхуну опознали еще на походе, доложили по инстанции, и он получил приказ забрать у нас кожаную сумку с почтой.
— Мистер Уильям Макнахтен ждет тебя завтра утром, сэр, — передал сержант, после чего баркас довольно резво отвез его к причалу возле Дома правительства.
Я не рискнул последовать вслед за ним. Заявиться в такое позднее время в гости было бы слишком неприлично. В колониях британцы чтут нормы поведения, писанные и не очень, намного строже, чем на родном слякотном острове.
37
Уильям Макнахтен принял меня сразу после доклада слуги о моем приходе. Помощник губернатора опять слушал Самуэля Кушинга, который читал послание на нескольких страницах. Секретарю опять предложили удалиться. Это показалось мне странным, потому что уж кто-кто, а муж моей любовницы посвящен во все секреты своего начальника. Самуэль Кушинг посмотрел на меня с интересом, но не враждебно. Скорее, с легкой опаской, как шавка на овчарку. Может, мне так показалось из-за того, что смахивает на побитую собаку. Наверное, ему настучали, благодаря кому обзавелся рогами, но то ли не поверил, то ли ему пофиг, то ли я недооцениваю его умение управлять своими чувствами. Уильям Макнахтен тоже с интересом отследил наш обмен взглядами. Видать, и ему нашептали. Может, поэтому и приказал своему секретарю удалиться.
— Чарльз Уоллес очень хорошо отзывается о тебе, — начал Уильям Макнахтен с похвалы. — Я с ним согласен. Давно не читал такой толковый отчет. Действительно, складывается впечатление, будто видел это сам.
— Старался, как мог, оправдать доверие и деньги, которые мне обещали, — изобразил я жадного янки.
Британцы жуткие скупердяи и, если находят такой же грех у других народов, начинают относиться к ним лучше. Поэтому считают прекрасными людьми мелочных голландцев, хорошими жадноватых французов и немцев, терпимы к склонным к красивым жестам южноевропейцам и, мягко выражаясь, недолюбливают безалаберных в этом плане русских, азиатов, латиноамериканцев и прочих африканцев.
— Что ж, с заданием ты справился. Завтра, раньше времени, получишь причитавшиеся тебе пятьсот фунтов и еще сотню за прекрасный отчет. Ты их заслужил, — пообещал главный секретарь и продолжил: — Я приказал сделать несколько копий. Одну отошлю в Лондон в министерство по делам колоний, еще по одной для сэра Идена и командующего эскадрой, которая отправится к вам на помощь с началом летнего муссона.
— Там ждут не дождутся ее прибытия, — проинформировал я, будто не знал, что ему написали об этом.
— Раньше не получится. Управлять ветрами мы еще не научились, — огорченно молвил Уильям Макнахтен.
Представляю, сколько бед натворили бы британцы, если бы научились управлять ветрами.
— Других заданий у меня для тебя пока нет, а отказываться от твоих услуг не хочется. Ты хорошо знаешь китайские воды и их язык, так что мог бы стать лоцманом и заодно переводчиком на флагманском корабле нашей эскадры. Как смотришь на это? — спросил он
— Я бы справился с обеими ролями, но и лоцманам, и переводчикам платят мало и относятся к ним с пренебрежением, — сказал я.
Он задумался ненадолго и затем предложил:
— Как тебе стать советником по китайским вопросам с окладом пост-капитана корабля третьего ранга?