Я наблюдал за всем этим со шканцев линейного корабля «Мелвилл», на котором нес свой вымпел контр-адмирал Джордж Эллиот. Флаг-капитаном был тридцативосьмилетний Ричард Дандас, второй сын лорда Мелвилла. Уверен, что совпадение было не случайным. На кораблях третьего ранга и так не хватает помещений офицерам, а тут еще свалились на голову экипажу две важные птицы. Контр-адмирал занял капитанскую, предложив мне разделить ее с ним. Как позже понял, ему постоянно нужны были свободные уши, желательно не проштыбованные ранее, чтобы с интересом слушали его байки, повторяемые по несколько раз. Я сразу согласился, о чем позже пожалел, потому что пару раз чуть не попался, проболтавшись о событиях, о которых мог знать только Генри Хоуп. Мол, тот рассказывал моему отцу, через которого дошли до меня. Помогло то, что Джордж Эллиот слушал только себя, не обращая особого внимания на слова собеседника. Флаг-капитан в свою очередь выселил штурмана, который оказался в офицерской каюте, где и так было тесновато. Мы с контр-адмиралом стояли под навесом из парусины, специально натянутым для нас, а Ричард Дандас — в паре метрах позади, причем старательно делал вид, что не подслушивает, но не пропускал ни одного слова.
— Странно, что никак не реагируют на наше появление! — удивился Джордж Эллиот. — Такое впечатление, что они не знают, что мы ведем с ними войну!
— Они, действительно, понятия не имеют. Их империя постоянно с кем-нибудь воюет, но большая часть ее жителей узнает об этом через несколько месяцев, а то и лет. У них нет газет, новости расходятся медленно и мало кого волнуют из живущих в глубине страны. Предыдущие века на них никто не нападал со стороны моря, вот и пытаются понять, какого черта мы приперлись сюда, а потом доложат своему начальству, которое по цепочке передадут в столицу и оттуда через несколько дней, месяцев или лет придет указание, как им поступить. Инициативу проявлять никто не будет, потому что за бездействие всего лишь выгонят со службы, а за неправильные действия можно остаться без головы, — объяснил я, изрядно понаблюдавший за действиями бюрократов в жаркой сонной Азии.
— У нас так же, только немного быстрее! — ехидно улыбаясь, заметил он, после чего решил: — Пошлю к ним парламентера, чтобы известил о том, что мы с ними воюем.
— Они не поймут, — предсказал я.
— Ты переведешь им, — в свою очередь не понял меня контр-адмирал.
— Все равно не поймут, — произнес я.
Джордж Эллиот продиктовал напыщенное послание «китайскому адмиралу». Передать его должен был пятый лейтенант Джон Грейсон — молодой человек лет двадцати двух, рослый, румянощекий и с облезлым носом, закончивший Портсмутский военно-морской колледж. Я исполнял роль переводчика. Мы погрузились в шестнадцативесельный баркас и отправились к бо́льшей из джонок. Джордж Эллиот был уверен, что именно на ней находится «адмирал». Мои попытки объяснить ему привычки и дурные наклонности старших китайских командиров и чиновников результата не дали. Я решил не настаивать, приберег нервы, потому что дуракам легче подчиняться, чем их вразумлять.
По мере нашего приближения к джонке там началось шевеление. Экипаж перетягивал пушки на левый борт, повернутый к нам. В любой непонятной ситуации трус сперва стреляет, а потом думает. Я, как старший по должности, сидел на носовой банке спиной к джонке и не видел, что там творится, пока лейтенант, сидевший на кормовой рядом с рулевым, не сообщил мне, что можем попасть под обстрел. Он встал, замахал белым флагом и заорал высоким от испуга голосом, что мы парламентеры.
— Сядь! — прикрикнул я. — Они понятия не имеют, что обозначает белый флаг. Решат, что угрожаешь им, — и приказал гребцам: — Налегли на весла парни! — а рулевому: — Возьми вправо, чтобы мы шли под углом к их борту, труднее было прицелиться!
Китайцы не успели выстрелить до того, как баркас подошел на такое расстояние к джонке, что ее экипаж мог расслышать мои слова.
— Мы везем послание вашему командиру! Если он не получит вовремя, вы будете наказаны! — встав во весь рост, крикнул я на китайском языке.
На джонке услышали меня и сделали правильные выводы. По крайней мере, пушечные стволы перестали поворачиваться вслед за баркасом.