А пока Джером, явно вошедший во вкус, уже привычно молча поволок её за собой. Девушка не сопротивлялась и лишь терпеливо ждала, когда же ей объяснят, что происходит. Они двигались к сцене и остановились за поворотом, чтобы их не заметил кто-то, копошащийся за кулисами.
— Это — приглашенный фокусник, — шепчет Джером, останавливаясь и разворачиваясь лицом к девушке, — Отвлеки его. А при возможности сцепи его руки этим. — он протянул ей обычные полицейские наручники.
— Зачем? — недоумевает Хейли, складывая их в карман фартучка.
— За кулисами, — почти мастерски избавляет себя от необходимости объясняться парень.
Хейли заглянула за маленькую площадку, отгороженную шторкой от такой же небольшой сцены.
— Он? — уточнила Хейли, рассматривая высокого темноволосого мужчину, готовящего реквизит.
— Да, иди уже, — толкает её вперёд Джером.
Девушка выходит из-за угла, набирает в лёгкие побольше воздуха, и, натянув на лицо кокетливую улыбку, направляется к мужчине. Надо же, настоящий фокусник, которого пригласили для выступления перед гостями праздника…
— Мистер волшебник, — она окликнула его и лишь сейчас стала придумывать, что бы сказать, чтобы отвлечь.
— Да? — тот поднял голову и как-то зловеще улыбнулся.
«Переборщила с кокетливостью» — подумала Хейли и сделала выражение лица чуть менее похотливое. Да, вот этим и надо отвлекать.
— Вы не заняты? Мне бы хотелось немного с вами поболтать, — произнесла она, останавливаясь возле мужчины и включая все своё природное обаяние и актерское мастерство. Да, она обожает фокусы, но не до такой степени. Этот человек довольно милый и статный, как положено артисту, но эта глупая улыбка и глаза, будто пьяные и сонные одновременно, отталкивают с невероятной силой.
— Что угодно для такой очаровательной дамы, — с интонацией маньяка ответил тот, приближаясь к девушке.
Сдерживаясь от того, чтобы показать своё отвращение, она лишь смущённо хихикнула.
— А вы тут петь будете? Обычно такой красотой обладают певицы, — старается флиртовать мужчина. — Что насчёт нескольких фокусов специально для вас?
Идиот. Конечно, я буду петь арию официантки из оперы «Убийство на благотворительном вечере»! Но от фокусов не откажусь…
— Выбери одну и скажи мне, — просит он, протягивая девушке колоду из 52 карт.
— Джокер. Любой из двух, — произносит Хейли, зная, что обычно такие банальные трюки легче проделывать с рядовыми картами.
— Ладно, — едва заметно нахмурившись, кивает он и начинает тасовать колоду. Он делает это эффектно, по-сценически, так, что Хейли даже чуть смягчается в отношении к нему. Он расправляет карты веером и спрашивает: — видишь второго джокера?
— Нет, — наигранно-недоумевающе говорит Хейли. Сейчас он точно достанет её из чьего-нибудь кармана. Только бы ни из её, по крайней мере не из того, где лежат наручники.
— Потому, что она здесь, — с той же похотливой улыбкой произносит фокусник и девушка чувствует, что тот медленно приподнимает пальцами её юбку.
Чёрт подери, я ясно дала понять, что не собираюсь с ним вести задушевную беседу, но не настолько же!
— Ох, кончайте, а то меня сейчас стошнит, — слышится знакомый голос за спиной волшебника.
Он оборачивается и видит улыбающегося рыжеволосого парня, который мгновенно завязывает ему рот, пока тот не успел опомниться. Хейли достаёт наручники и надевает на его запястья. Из левой руки фокусника падает загаданная карта.
Несколько секунд слаженной работы под утешения Джерома вроде «С какой-то стороны, умереть от недостатка воздуха в ящике для фокусов — вполне себе благородная участь. Ладно, как ни посмотреть, это совершенно идиотская смерть» и мужчина уже резво вырывается, перед тем, как крышка ящика, в которую он рухнул чуть ранее, закрывается на замок, его глаза утрачивают выражение превосходства и приобретают страх под блеском слез.
Хейли отходит проверить, не видел ли их кто и, не увидев ничего предвещающего проблемы, возвращается, брезгливо поправляя юбку, к Джерому, уже увлеченно рассматривающего реквизит того несчастного.
— Интересно, ты со всеми фокусниками так мастерски флиртуешь, что уже через минуту они лезут тебе под юбку? — насмехаясь, спрашивает он.
— Нет, это просто такой экземпляр попался, — нервно хихикнула Хейли.
Стоп. Неужели в этом голосе только что проскользнула ревность?
— А почему ты интересуешься? — спрашивает она, скрестив руки на груди.
— Чтобы сделать определённые выводы, — отвечает Джером, со слишком большим рвением уходя.
О, господи, неужели он смущается?!
— Значит, мне показалось, что ты ревнуешь? — улыбка на лице Хейли становилась всё шире.
— Совершенно верно, показалось. — всё более отстранённо бросил Джером.
— Не верю! — с вызовом кричит девушка и понимает, что нужно было заткнуться, когда Валеска останавливается и медленно оборачивается.
На его лице не ярость и угроза, но раздражение и неприязнь, как от жужжания назойливой мухи, которой и была девушка в восьмидесяти процентах случаев.
Чёрт. Хейли испуганно вжимает голову в плечи.
Валеска сокращает расстояние до минимума в пару дюймов. Миг — и его рука грубо обхватывает её за талию. Второй — и до боли сжимает рёбра. Третий — и Хейли понимает, что стремительно направляется вниз. Похоже, придётся снова терпеть побои, лёжа на холодном полу. Четвёртый — и её расслабленное, готовое ко всему тело оказывается удержанным в метре от пола руками, прикосновения которых она запоминает на всю жизнь. Пятый — и он с довольной улыбкой смотрит ей прямо в глаза. Так, что хочется то ли заливисто рассмеяться, то ли закричать от страха. Тело Хейли будто парализовало, поэтому она не могла ничего сделать в шестой миг, когда он внезапно свёл расстояние к нулю и впился (в данной ситуации другого слова не подобрать) своими губами в её.
И вот он всего на пару секунд совершает то, что достаточно тяжело охарактеризовать как поцелуй, но Хейли мысленно зовёт это именно так. Поэтому по её телу пробегает мелкая дрожь в то время, как сердце в груди делает тройное сальто, разгоняя по жилам потоки крови, сейчас будто превращающийся в раскалённую магму. Парень закусывает её губы до боли, яростно, пропуская язык между зубами и так же резко отстраняется, приводит подругу в горизонтальное положение и уходит, не оглядываясь.
Хейли едва не падает, у неё кружится голова. Осознание произошедшего приходит не сразу, но когда покрасневшие губы начинает слегка покалывать, она касается их пальцем и уходит в сторону кухни, покрывшись румянцем.
Всё-таки ревнует.
А пока до начала шоу остаётся полчаса.
***
— Для следующей иллюзии я хочу пригласить на эту сцену заместителя мэра, Харрисона Кейна.
Начинается, думает Хейли и, проклиная затрепыхавшееся с бешеной скоростью сердце, проверяет наличие пистолета в кармане фартучка. Джером, успешно исполняющий роль фокусника, скрывающий лицо за бородой и маской, берёт со столика с оружием нож и крутит его в руке.
— Кстати, никто не уйдёт отсюда живым.
И люди смеются, подальше отгоняя мысли о том, что это может быть правдой.
Лезвие входит в живот по самую рукоятку, заместитель мэра хрипит и оседает на пол. Зрители до последнего ждут чуда, надеются, что он вот-вот встанет, рассмеется и скажет, что фокусник — садист, но поистине волшебник. Этого не происходит.
По команде от официанта, которого все считали главным, четверо человек, включая мисс Маккарти, открывают огонь в воздух. Залп оглушителен, гости банкета кричат от ужаса, Валеска громко хохочет, а Хейли, успевшая привычно проклясть всех вокруг за тот самый первый день, когда её выкрали из Аркхема, понимает, что, окажись она на их месте, умерла бы первой после мэра. От инфаркта. Но вдруг что-то внутри с треском надламывается и страх, запреты резко оседают пеплом на дне души…