— Меня зовут Валерием Алексеевичем, — заговорил новый комитетчик, бесцеремонно разглядывая Гали, устремив на нее свой холодный взгляд. Он был явно старший. Сделав небольшую паузу, он монотонно, как бы зачитывая передовицу на политзанятии, заговорил: — Галя, от имени Комитета государственной безопасности мы благодарим вас за ваш поступок. Вы честно выполнили свой гражданский долг. Благодаря вашей информации была задержана группа спекулянтов. Казна получила золото, которое так нужно нашему народному хозяйству…
Гали быстро потеряла интерес к тому, что он говорил. Она просто пропускала все мимо ушей в ожидании главного. Это главное Гали сама определила, сама запланировала и вот сейчас ожидала его услышать.
— …Комитет госбезопасности обратил серьезное внимание и на валютчиков, которые наносят нашей стране помимо значительного материального ущерба еще и политический вред. Эдуард Бутман — валютчик. И как нам стало известно, его операции достигают особо крупных размеров. Мы доверяем вам… Вы, Галя, доказали свою гражданскую позицию, и поэтому мы рассчитываем на помощь от вас и в дальнейшем. По крайней мере, до тех пор, пока мы не закончим дело Бутмана.
Гали молча слушала монолог «евнуха», изредка кивала головой, всем своим видом давая понять, что во всем согласна с чекистом.
Валерий Алексеевич, увидев реакцию Гали, понял, что она согласна помогать в разработке Бутмана (иного он и не ждал), и далее продолжил свой монолог в тоне инструктажа:
— Мы бы попросили вас не обострять сейчас отношения с Бутманом. Вести себя с ним так, как будто ничего не случилось. Подождать с уходом к Мишелю Готье, тем паче что Мишель находится сейчас во Франции и, по всей вероятности, там немного задержится. — «Евнух» опять внимательно посмотрел на Гали, пытаясь увидеть ее реакцию на запланированный им прием: «Комитет знает все!» — Вы должны будете замечать все в поведении Бутмана. Сообщать нам о его контактах: старых и новых. Разговорах, которые он будет вести. Присматривайтесь ко всем изменениям в его настроении, если таковые будут. Фиксируйте их. Постарайтесь узнать, чем эти перемены вызваны. Однако делайте это ненавязчиво. Вот вам номера телефонов, по которым вы можете связаться со мной и Виктором Федоровичем. Если вдруг произойдет что-то экстраординарное, звоните по третьему телефону в любое время. Это дежурный по отделу. Назовите свою фамилию и попросите связаться с нами. Меня или Виктора Федоровича разыщут… Телефоны не переписывайте в записную книжку. Возьмите их, запомните, а бумажку потом порвите.
Гали взглянула на бумажку и тут же порвала ее, положив клочки в стоящую на столике пепельницу.
— Уже запомнили? — удивленно спросил «евнух». Тут только вступил в разговор Виктор, который был Гали симпатичен:
— Валерий Алексеевич, у Гали редкая память. Можно только позавидовать. Вы знаете, она меньше чем за полгода прошла курс «истории зарубежного искусства», которую студенты Суриковки мусолят шесть лет. Задайте любой вопрос по теме — ответит!
«Опять демонстрация всевидящего комитетского ока», — отметила про себя Гали. Она действительно была удивлена информированностью чекистов и одновременно польщена такой лестной оценкой своих способностей. «Однако надо быть повнимательнее и обязательно разобраться, кто стучит».
— У вас, Галя, есть к нам вопросы?
— Пока нет, но со временем, я думаю, появятся, — ответила она.
— Это верно. Не стесняйтесь, задавайте их нам. Мы всегда разъясним и поможем. Мы вам тоже будем звонить по мере необходимости, — закончил «дядя Витя».
— Ну, желаем вам успеха. До свидания! — торжественно добавил «евнух» и первый поднялся со стула, давая понять, что разговор закончен.
— Да, любопытная особа. Хладнокровна. Прекрасно владеет собой. Чувствуется уверенность, даже какая-то внутренняя сила. Не по годам… Ты был прав — внешне она просто красавица, — закончил Буров. Последняя фраза очень удивила Виктора: на товарища Бурова это было совсем непохоже. Уж если и он отметил ее внешние данные, то что уж там говорить… «Других мужчин она, видно, просто сводит с ума, заставляя их плясать под свою дудку, да так, что они этого и не замечают, — подумал Виктор. — Что ж, пора писать рапорт…»