Она замечательно чувствует собственную выгоду (вот уж от чего Гали никогда не отказывалась) и в таких случаях охотно шла навстречу. Но стоило ей заподозрить, что Лампиду пытается подстроить ей ловушку и загнать своими вопросами в угол, — Москвич немедленно получал жесткий отпор.
Дама держалась спокойно и уверенно. Почувствовав, что больше из мадам Легаре ничего не вытянешь, Огюст решил, что ДСТ ничем не рискует, затевая оперативную игру с КГБ. На этой наглой, красивой мерзавке — Огюст стал не только русофобом, но и ярым женоненавистником — он возьмет реванш.
— Мадам Легаре, полагаю, паспорт гражданки Франции накладывает на вас некоторые обязательства по отношению к нашей стране. И вы должны доказать ей свою лояльность, более того — преданность.
— Мсье Лампиду, я — гражданка Франции. И если выполнить вашу просьбу будет мне по силам — я ведь не Джеймс Бонд, а всего-навсего обыкновенная женщина, — то, разумеется, постараюсь.
— Думаю, вы справитесь. Вы ведь собираетесь в ближайшее время в Москву? Нам интересно, как реагирует советская интеллигенция на процесс Иосифа Бродского, насколько волнует общественность отношение властей к тем художникам, которые не исповедуют в своем творчестве принцип социалистического реализма. Что думают люди о начинающейся кампании против Солженицына? У вас ведь масса знакомых среди художников, писателей, журналистов. Ничего особенного от вас не требуется — просто покрутиться, пообщаться, а когда вернетесь из Москвы — расскажете мне, что происходит в умах советской интеллигенции. Вот и все.
Гали согласно кивнула:
— Возможно, это у меня получится.
— Обязательно получится, мадам Легаре. Вот моя визитка, если что — звоните. Сейчас я вызову машину, и вас отвезут домой.
— Я все-таки хочу позвонить.
— К вашим услугам. — Относительно довольный финалом беседы Огюст пододвинул телефонный аппарат поближе к Гали.
— Пьер, милый, — проворковала она, — я освободилась. Скоро буду дома.
Серийный «ситроен» с вещами Гали отправила вперед, а сама все-таки решила сначала немного прогуляться пешком. Она обернулась, чтобы взглянуть на «Дом» — так любовно называли сотрудники Управления безопасности территорий свое обиталище. Гали мысленно поблагодарила Анатолия за науку, за бесконечные, как ей казалось, часы инструктажа. ДСТ — опасный противник. Первое прикосновение к собственной шкуре она сегодня ощутила. Забавно: когда агент КГБ Гвоздика впервые (а бывать здесь ей придется часто) переступила порог ДСТ, в тот самый день вышел на свободу Жорж Пак. Самый ценный советский агент, когда-либо задержанный во Франции тем самым ДСТ, приговоренный к пожизненному заключению, он был досрочно освобожден после личного вмешательства президента Жоржа Помпиду. «На ход исторических событий влияют два рода людей: те, кто говорит, — политики, и те, кто действует, — разведчики и финансисты», — утверждал знаменитый английский писатель Грэм Грин. Жорж Пак — ярый антикоммунист и ревностный католик — был именно такой личностью. За годы сотрудничества с Кремлем он передал советской разведке план системы защиты Западного Берлина, секретные бюллетени НАТО по изучению Кубы и Африки, схему расположения американских радаров в Турции и многочисленные концепции по эшелонированной обороне западноевропейских стран. Перспективный план НАТО по обороне рубежей в Европе оказался в Москве тоже благодаря Жоржу Паку.
Когда перебежчик с Лубянки Голицын (предают, как известно, свои) предупредил ДСТ, что на самом верху действует агент Кремля, ему сначала не поверили. А когда выяснили где и кто — развели руками. Агентом Кремля оказался руководитель пресс-службы посла Франции в НАТО Жорж Пак. Богат, закончил Высшую школу Эколь Нормаль, где подружился с Жоржем Помпиду; карьерные перспективы — отличные; малейшие зацепки для шантажа — отсутствуют. Пак не попадал ни под одну из известных ДСТ категорий агентов. Никто не мог понять, каким образом завербовали мсье и зачем ему это? Пака взяли под неусыпный контроль. «Шпионы все до одного рано или поздно попадают в картотеку, — считал Роже Бибо, основатель французской контрразведки. — Надо только уметь этой картотекой пользоваться». В субботу 10 августа 1963 года инспектора ДСТ увидели, как на вокзале Сен-Лазар Пак взял билет второго класса до Версаля. Немедленно предупредили коллег в Версале. Жорж сошел с поезда и пересел на местный автобус. Вышел в милом местечке Фошероль. Был полдень, и звонили колокола. Единственная улочка вела от вокзала к главной площади. Жорж прошелся по улице раз, дошел до конца, повернул обратно. Сомнения исключались — Пак кого-то дожидался. Голубой «Пежо-403» с парижским номером медленно вкатывался в Фошероль. А за рулем… Машину вел собственной персоной Владимир Хренов, второй секретарь постоянного представительства СССР при ЮНЕСКО. И хорошо известный ДСТ как полковник КГБ. Все! Минута, и — птичка в клетке. Заморосил дождик, и Пак нырнул в кафе, где сидел за кружкой пива инспектор ДСТ. Он моментально спрятался за широкими листами «Фигаро». «Пежо» проехал через Фошероль, развернулся и снова появился на главной улице. Он искал Пака, а тот пережидал дождик в кафе, нервно поглядывая на часы, и вдруг с оглушительными воплями сирены и мигалкой на площадь влетел эскорт местной жандармерии: у кого-то «увели» мотоцикл, и власть наводила порядок.