Я закрываю дверь в спальню и прислоняюсь к ней спиной. Ничего не слышу. Только грохот своего сердца и осознание вины. Обещание того, что камеры всё видели, и я буду за это страдать.
Я слышу, как открывается входная дверь. Это тонкий звук, щелчок поворачиваемой ручки.
И вдруг меня охватывает паника.
Если Логан сейчас уйдёт, я рухну в обморок, словно звезда под собственным весом.
Бездумно распахнув дверь спальни, я бегу через всю гостиную. Стакан, теперь уже пустой, стоит один на журнальном столике. Моя входная дверь закрывается, но я ловлю её.
— Логан?
Не знаю, что будет дальше; я не заглядывала так далеко вперёд. Просто знаю, что не могу позволить ему уйти.
Но сейчас я вижу его. Логан стоит спиной ко мне, ссутулив широкие плечи и крепко сжав кулаки, а его красивая голова опущена. Импозантная, мужественная, мужская фигура, возбуждающая и эротичная.
— Золушка.
Он слышит скрип двери и поворачивает голову, чтобы взглянуть на меня через плечо. Мужчина не улыбается, а его грудь вздымается, как будто он не может дышать без интенсивных физических усилий.
— Прекрасный Принц, — шепчу я едва слышно, издавая маленький, свистящий звук.
Я переступаю порог. В коридор. И оказываюсь вне зоны видимости камер наблюдения.
Ещё одно негласное правило нарушено.
Что будет дальше?
Я прижимаюсь к его груди, мужские руки оказываются на моей спине, ближе к ягодицам, и притягивают к себе сильнее. Мы кружимся, делаем несколько шагов, его рот наклоняется к моему, но не целует, а пробует на вкус, чувствует, исследует, дерзко и смело поддразнивает. Мы вращаемся. Логан легко поднимает меня в воздух и прижимает спиной к стене рядом с моей дверью, развернувшись при этом на триста шестьдесят градусов. Его руки на моей спине. Ох... ниже. Пальцы впиваются в мягкие холмики моих ягодиц. Я чувствую его бешеное сердцебиение в груди, как и своё собственное. Мои руки... скользят вокруг шеи Логана, обхватывают затылок, а пальцы пробираются в его волосы, мягко, настойчиво, тепло, крепко.
Я целую его.
Прижимаюсь к нему губами и вовлекаю в поцелуй.
Весь мир перестаёт существовать. Исчезает. Мигает и гаснет, словно пламя свечи.
Ах, этот поцелуй.
Он — всё.
Вся история и вся потенциальная возможность будущего.
Мельчайшие детали настоящего сжимаются до единственного, что имеет значение — его губы на мне. Руки Логана нежные, сильные и уверенные, мягко исследуют изгибы и очертания моих бёдер. Тянут вперёд, сильнее прижимая к себе.
Я чувствую его эрекцию между нами и вспыхиваю, прижатая к крепкому телу.
Я сжата в массу потребностей.
Поцелуй — настоящее упоение, его язык скользит между моих губ, пробуя и исследуя. Я пробую его в ответ, возвращая ему поцелуй. Его руки опускаются к моим ягодицам, обхватывают их. Вдруг я оказываюсь в воздухе, и мои ноги, кажется, знают, что делать. Они обвиваются вокруг его талии. Я извиваюсь. Стону. Неужели это моё горло издаёт столько шума? О, да. Его рука ложится на мой затылок под узел волос, другой рукой Логан обхватывает мой зад, поддерживая.
Наш поцелуй является одним из видов голода, как если бы мы прожили наши жизни без него, осознавая необходимость в нём, не имея ему названия или определения, и вот теперь не проживём без него и секунды. Поцелуй чрезвычайной необходимости.
Я извиваюсь, сжимая ногами его талию, а ягодицами потираюсь об его пах. Моя грудь прижата к мужской груди.
Я могу кончить от одного только поцелуя, вполне могу.
— Икс..., — выдыхает Логан, прерывая поцелуй.
Звонок.
Спрыгнув с него, я разворачиваюсь, проскальзываю в дверной проём и бегу в свою спальню. Закрываю за собой дверь и ныряю под одеяло на кровати.
Я дрожу.
Я лью слёзы и настолько взвинчена от возбуждения, что могла бы осветить целый город. От плача простынь под щекой становится мокрой. И поскольку я рыдаю, зажмурив глаза, то могу представить Логана. Его светлые волосы падают на лицо, и он поправляет их, убирая наверх. Его тёплые глаза ласкают меня своим ультрафиолетом. И я чувствую его, его тело, его руки на мне, его губы на моих губах, его язык у меня во рту. Я чувствую его вкус. Виски и немного корицы.