Я была искренне рада его возвращению и тому, что ранение оказалось не очень серьезным. Однако сейчас он выглядел еще более бледным и отрешенным, чем раньше, а в его глазах навсегда, похоже, застыло печальное выражение. На все мои вопросы о его участии в битве при Аустерлице он неизменно давал разные уклончивые ответы:
— Зачем вспоминать о прошлом? Настоящее готовит нам еще более драматические события, ведь Бонапарт открыто проводит политику силы. Сейчас он снова ведет войну — на этот раз против Пруссии. Он одержал громкие победы в сражениях под Йеной и Ауэрштедтом и вошел в Берлин. Теперь он ведет себя еще более самонадеянно и вызывающе, чем раньше. Одним росчерком пера он сделал своего брата Джозефа неаполитанским королем, а другой его брат, Луиджи, по приказу Бонапарта взошел на престол Голландии.
— Да как это может быть? — запротестовала я. — Наполеон никогда особенно не заботился о Джозефе, а единственный талант Луиджи всегда заключался в том, что он мог съесть больше других. Но ведь это еще не означает, что он способен управлять страной.
Карло холодно ответил:
— Для Бонапарта достаточно того, что Джозеф и Луиджи — его братья. И именно Бонапарт будет думать за них, а они станут лишь исполнять его волю. Впрочем, они еще разочаруют его, поскольку не смогут долго удерживать свою корону. Да и сам-то Бонапарт — с Божьей помощью — не намного дольше сохранит свою. Если Россия с ее численно превосходящей армией вмешается сегодня… — Карло оставил свою фразу незаконченной.
И Россия вмещалась. Император, готовый к «защите в высшей мере славного и справедливого дела», объявил войну Франции.
Неисправимая оптимистка, я уже было поверила в то, что моя цель близка. Но от моего оптимизма вскоре не осталось и следа. После нескольких мелких стычек русская армия потерпела сокрушительное поражение у города Фридланда. А еще через несколько дней пал Кенигсберг — последняя прусская крепость. И эта война также оказалась безнадежно проигранной! Вновь было заключено перемирие — и вновь Наполеон, как победитель, смог продиктовать свои условия.
Я чувствовала себя такой измученной, словно сама побывала в этой битве и сама ее проиграла. В комнате с задернутыми шторами было темно. Я оставалась весь день в постели — мне никого не хотелось видеть, ничего не хотелось слышать, ни о чем не хотелось думать. Хотя я никого не видела и не слышала, мои мысли все равно не давали мне покоя. Отчаяние, возмущение, покорность судьбе — все смешалось в моей голове. В этом состоянии мне пришлось даже загибать пальцы, чтобы сосчитать годы своей жизни. Хотя я много раз перепроверяла это, мне все равно не верилось, что вот уже целых тринадцать лет я безуспешно преследую Наполеона своей ненавистью. Тринадцать лет я расходую на это свою силу, молодость, наконец, жизнь. Я безумно устала. Мои нервы были напряжены до предела. И тут мне показалось, что я отчетливо слышу голос моего отца: «Тот, кто отказывается от мести, теряет свою честь. Лучше умереть, чем жить без чести». Ведь это мой отец учил меня закону вендетты, и памятью отца я поклялась отомстить. Отказаться от этого невозможно. Я должна жить ради вендетты или умереть ради нее. Я никогда не освобожу себя от своей клятвы.
Послышался стук в дверь. Мой дворецкий Борис сообщил мне о том, что с визитом пришел Карло и что у него какое-то срочное дело. Хотя я была несколько раздосадована, все равно почувствовала удивительное спокойствие и новый прилив сил. Мне стало вдруг совершенно очевидно, что главное для меня — терпение и настойчивость. Время играет здесь второстепенную роль. Если я потратила на это тринадцать лет жизни, то вполне могу выдержать еще столько же, даже больше. Вендетта никогда не устаревает.
Я оделась, причесалась, с помощью пудры и румян привела в порядок лицо. Мне хотелось скрыть следы своей недавней слабости и пережитого отчаяния и было стыдно за то, что я позволила себе утратить контроль над собой.
Карло ожидал меня в гостиной, беспокойно расхаживая взад и вперед по комнате.
— Прошу извинить за то, что потревожил тебя, невзирая на состояние твоего здоровья, — торопливо проговорил он, — но полученное мной известие заслуживает внимания. Для всех нас наступил переломный момент.
— Это хорошее или плохое известие? — не выдержала я.
Карло устало махнул рукой.
— Плохое. Бонапарт и император Александр договорились встретиться в Тильзите. И эта встреча может — я вынужден даже сказать «будет» — иметь катастрофические последствия.