Несмотря на то, что его тело было обездвижено, правая рука была прикована к больничной койке наручником для пущей безопасности.
Чёрт! До Голда начало доходить! Какой-то ублюдок сбил его на своём автомобиле. И теперь у него повреждён позвоночник? Он не сможет ходить? Паралич?
Мужчина попытался пошевелить пальцами на левой руке, и те лишь слегка смогли оторваться от простыни. Не более.
Лёгкая ухмылка тронула его губы. Ничего! Если он хотя бы немного может двигать конечностями, значит не всё потеряно. Были случаи, когда люди вставали на ноги даже после более страшных событий! Главное, не дать полиции понять, что он что-то может! А он может. И встанет обязательно на ноги. Чего бы это ему не стоило.
Брукс зашла в «Нору», чтобы пропустить стаканчик.
Ей сообщили, что нашли её дядю, мистера Голда. Что тот в данный момент находится в местной больнице и парализован.
Была ли она рада? Скорее всего, нет. Каким бы человеком ни был Уивер Голд, Кэти было его жаль. Но с другой стороны, всё же меч возмездия настиг его. Мужчина, наверное, избежит тюрьмы, если не встанет на ноги, но быть овощем всю оставшуюся жизнь – это было бы ужасно.
Питер Пэн откупорил бутылку коньяка и с довольной улыбкой наполнил бокал.
Ему только что сообщили об отце. Он понимал: это был конец для Голда и начало новой жизни для него! Этот старикашка вряд ли когда-нибудь встанет на ноги, а значит…
Пэн в блаженстве закурил сигару и выпустил дым. Он даже не мог словами описать то, что чувствовал сейчас.
Конечно, предстояло ещё сыграть целый спектакль на публике: прийти в больницу с грустным лицом, держать за руку это обездвиженное тело, быть может, даже пустить слезу.
А ещё надо уверить отца, что он его безумно любит. Питер Пэн верил, что Голд скажет ему, что делать. Как править его тайной империей.
И да, он, конечно, начнёт проявлять заботу о парализованном отце, а потом найдёт способ от него избавиться.
- Что собирается делать полиция? – спросила Свон.
Она встретилась с Хамбертом в кафе и решила всё выяснить.
- Он парализован и не представляет опасности для общества, – пожал плечами Хамберт – Даже говорить не может. Скорее всего, суд постановит отдать его на попечение родственников, но с обязательным надзором полиции. Скорее всего, это будет его сын – Питер Пэн, он уже изъявил желание забрать отца домой.
Свон скептически скривилась и покачала головой.
- Я бы не стала доверять этому гаду.
- Эмма, – улыбнулся Хамберт. Он хотел взять женщину за руки, но вовремя осёкся, – Доверься полиции. Мы круглые сутки будем охранять его дом, а раз в сутки доктор будет осматривать Голда. Если будет хотя бы малейшее подозрение на улучшение его физического состояния… Его сразу же переведут в тюрьму.
- Ладно, Грэм, – Эмма хлопнула по рукам мужчины, сложенным в замок и лежащим на столике кафе, – Буду тебе верить.
Она допила какао и, встав из-за стола, не оглядываясь, вышла наружу.
Шериф вздохнул. Какое-то время он ещё сидел, а потом тоже поднялся и пошёл в свой служебный автомобиль, ждавший его у входа в заведение миссис Лукас.
Силуэт Эммы ещё был виден, та шла пешком по улице, направляясь в особняк, где её ждала брюнетка.
Хамберт не стал говорить, но полиция проверила загородный дом Спенсера и нашла там недавние следы пребывания. Кто-то буквально совсем недавно покинул дом. Кто это был, сомневаться не приходилось, но полиция прочёсывала лес. Поэтому и Хамберт не решился отзывать охрану из особняка.
Комментарий к Часть 28 *Хала – еврейский хлеб
====== Часть 29 ======
Локсли сидел в кресле, положив лоб на руки, локти которых стояли на коленях. Он был в отчаянии. Их чуть не схватили! Если бы он не пошёл на поиски Голда, то не увидел бы скорую, которая приезжала за мужчиной. Он так и не понял, что случилось с Уивером, но видел, как его загрузили в карету, а на шее был воротник Шанца, который говорил, что у Голда была травма шеи. Но Локсли не стал дальше ничего выяснять, так как понимал, что это было бы очень опасно. Он развернулся и побежал обратно.
И вот теперь они со Спенсером сидят в каком-то домике, в который сумели войти без особого труда. Было видно, что домик принадлежал алкашу, который даже не потрудился убрать за собой пустые пивные банки.
- Не ссы, Локсли. А то, как баба!
Бывший прокурор и бывший мэр с презрением смотрел на Робина, готового впасть в панику.
И этот человек участвовал в военных действиях? В это сложно было поверить.
- Мы покинем Беквудз сегодня ночью той же окольной дорогой. Поедем в Нью-Йорк к моему сыну.
Спенсер надеялся, что Джеймс всё же ему поможет. Это была его последняя надежда.
Но Спенсер не знал одного…
В это самое время Джеймс сидел в кафе и смотрел на свою копию напротив.
- Что вы хотите от меня, мистер Нолан? – холодным тоном спросил Спенсер.
- Ничего, Джеймс, – улыбнулся Дэвид, – Я просто хотел с тобой познакомиться. И раз ты приехал, значит, ты тоже хотел меня увидеть.
- Мы увиделись. Что дальше?
- Ты бы не хотел узнать обо мне?
- Что вам надо, мистер Нолан? Денег? Сколько?
Дэвид тяжело вздохнул. Он даже не притронулся к чашке кофе, что он заказал.
- Не нужны мне твои деньги, Джеймс. Я просто хочу вернуть моего брата. А ещё я хотел бы узнать правду, что случилось тогда, когда наша мать решила отдать тебя Спенсеру. Сама она мне никогда не говорила правду.
Мужчина достал из нагрудного кармана джинсовой рубашки бумажник и, вытащив оттуда фото, положил перед Джеймсом. На карточке была запечатлена симпатичная девушка лет двадцати: она сидела в парке, а рядом с ней по обеим сторонам сидели маленькие мальчики, похожие друг на друга, как две капли воды.
Джеймс взял фото в руки. Он знал, что одним из мальчиков был он. Он вдруг понял, откуда эти смутные воспоминания о девушке. Он раньше думал, что она была его няней какое-то время. А оказывается, это была его мать!
- Это наша мама? – спросил Джеймс.
Дэвид, вздохнув, кивнул головой.
- Я могу с ней познакомиться?
Дэвид в задумчивости потёр подбородок.
- Он же ещё жива?
Нолан утвердительно кивнул головой. Но выражение лица Спенсеру не понравилось.
- С ней всё в порядке? – нахмурившись, спросил мужчина.
- Год назад мне пришлось поместить маму в клинику. У неё прогрессирует Альцгеймер…
- Ты посадил нашу мать в клинику для душевнобольных? – усмехнулся Джеймс.
Малочисленные посетители кафе оглянулись на мужчину, но он не обратил на это внимания.
- Знаешь, я бы с радостью оставил маму дома. Но у меня, к сожалению, нет столько денег, чтобы нанять квалифицированную медсестру. А постоянно сидеть дома у меня тоже нет возможности.
Джеймс провёл ладонью по изображению девушки на потрескавшемся фото и грустно улыбнулся.
- Знаешь, Дэвид… Я всегда думал, почему мать меня не любит. Теперь я знаю. Я был ей неродным сыном, – мужчина поднял глаза на брата, – Могу я познакомиться с нашей мамой?
Нолан улыбнулся и кивнул головой.
От Гомес только что вышли люди в штатском. Это были представители американских и мексиканских спецслужб. Девушка рассказала им всё, что узнала про Уивера Голда. По законам Мексики Голда ждала бы смертная казнь. Но, к сожалению, ублюдок находился в штате Нью-Йорк, к тому же сражённый параличом. Максимум, что ему грозило – это домашний арест. Да, его дом круглосуточно будет находиться под пристальным надзором полиции. Но он будет в своей мягкой постельке, а не на тюремных нарах. Это было обидно! Неужели всё, что она сделала, было зря?
Бель робко вошла в спальню Голда. Она устроилась к нему сиделкой, сразу же ухватившись за шанс быть рядом с любимым мужчиной, как только увидела объявление. Она знала, что этот человек был чудовищем. Но девушка не могла приказать своему сердцу. Она его любила! Любила и была к тому же беременна от него.
Мужчина посмотрел на девушку и улыбнулся. Френч эта улыбка напомнила ту, с которой он впервые поцеловал её. И она ему ответила, чуть приоткрыв губы и кивнув головой.