Эмма замотала головой и, засунув руку под подушку, нащупала ножик-бабочку, про которую тут никто не знал, но с которой девочка не расставалась уже давно.
-Не-не-не, мистер Куинси! Не надо!
Куинси не понял, что случилось. Вот он наклонился над беззащитной девочкой, пытаясь её поцеловать и залезть под футболку, как вдруг он уже лежит лицом на подушке с лезвием возле горла. Несмотря на юный возраст, время, проведённое на улице, научило Эмму уметь постоять за себя. К тому же с этим извращенцем справиться не составило труда, так как он не ожидал сопротивления от якобы беззащитной девочки.
- Поумерь свой пыл, дядя! – Эмма сидела верхом на извращенце, подставив к его горлу нож.
- Эмма, – испуганным голосом пробормотал мужчина, – отпусти, не надо…
У девочки же взыграла ярость и вскипела кровь. В этот момент ей захотелось перерезать горло ублюдку. Она надавила лезвием на горло и почувствовала, что чуть разрезала плоть, из которой потекла кровь.
Что её остановило в прошлый раз, Эмма уже забыла. Она только помнила, что сбежала через окно с плеером и сорока баксами, что у неё на тот момент были. Девочка вернулась на улицы Джерси-Сити, потом был Нью-Йорк, другие города, потом знакомство с Нилом, а через два года её мытарства закончились.
А сейчас будто время повернулось вспять. Но теперь она держит нож у горла не пастора Куинси, который хотел изнасиловать двенадцатилетнюю девочку, а у горла Робина Локсли, который оказался таким же ублюдком.
- Эмма, – снова послышался голос Миллс, и на её плечо опустилась мягкая ладонь, – Он не стоит того, чтобы ты из-за него села в тюрьму.
Разум постепенно возвращался. Реджина права. Это будет убийством. И как бы ни хотелось отправить этого мерзавца на тот свет, она не могла так поступить.
И тут издалека послышался вой полицейских сирен.
Эмма не смогла отказать себе в удовольствии «легонько» приложить Локсли лицом к кирпичам.
- Сука, – мужчина сплюнул кровь и, почувствовав, что хватка ослабла, вскочил и рванул в темноту.
А через мгновение возле появились полицейские машины.
- Вас вызвал шериф Беквудза? – спросила Эмма в участке.
- Шериф Беквудза? – удивился лейтенант. – Нет, это был анонимный звонок с уличного телефона.
- Мак Флай, – усмехнулась Свон.
- Мак Флай?
- Да не берите в голову, лейтенант. Вы поймали Локсли?
- Мы задержали двух мужчин. И я бы хотел, чтобы мисс Миллс их опознала.
За стеклом находились именно Спенсер и Голд. Несмотря на арест, оба держались таким образом, как будто были невиновны. Уивер так вообще невозмутимо смотрел вперёд, опираясь на свою трость. Он как будто бы видел тех, кто находился по другую сторону, и на его лице была надменная улыбка, которая говорила, что он ещё не проиграл.
Реджина и Эмма приехали домой уже под утро.
Такси довезло их до кафешки, где Свон оставила свой джип, а дальше они поехали сами.
Ни няня, ни тем более дети всю ночь не спали.
Как только женщины вошли в дверь, Генри подскочил с дивана и, подбежав к ним, обнял сразу обеих.
Лола тоже изошлась вся радостным лаем, бегая вокруг и махая хвостом. Даже Ава, лежавшая до этого на диване, подскочила и начала погавкивать.
- Мамочки! Вы живы… – только и сказал мальчик.
- Родной мой, всё хорошо, – Реджина наклонилась и поцеловала сына, а когда подняла глаза на Эмму, встретилась с её улыбкой.
До неё тоже дошёл смысл сказанного младшим Миллсом. Он назвал их «мамочки». Он никогда раньше не называл Эмму мамой.
Реджина вернула любимой улыбку и дала ей место для обнимашек с мальчиком, подойдя к Роланду и поцеловав его тоже.
Когда за няней приехало такси, Свон дала той двойную оплату и отпустила её.
В особняке так же находились два офицера, которые до особого приказа шерифа отказались покинуть дом. На что Миллс просто устало махнула рукой. Отбросив туфли, которые были весьма в плачевном состоянии, она босиком поднялась наверх, чтобы уложить мальчиков спать.
Спустилась женщина минут через двадцать, уже приняв душ и переодевшись в домашнюю одежду. Она обнаружила Свон на заднем дворе, пьющей виски и курящую. Брюнетка тоже налила себе алкоголь и подошла к женщине, которая стояла и молча курила, глядя в тёмное небо.
Она положила ей подбородок на плечо и обняла.
- Эмма? – прошептала удивлённо брюнетка. – Ты плачешь? Родная, всё позади…
Женщина шмыгнула носом и резким движением затушила сигарету в пепельнице. Он поставила стакан на стол и, забрав у Реджины её напиток, поставила рядом со своим. Взяв в руки её лицо, блондинка легонько коснулась пухлых губ. В этом поцелуе не было страсти, но в нём была любовь. Свон коснулась лбом лба Реджины и прошептала:
- Я люблю тебя. Я никому, слышишь, никому и никогда не позволю причинить тебе боль!
- Я знаю, Эмма, – прошептала Реджина. – И я тебя тоже люблю. Ты моя жизнь. А ещё… – женщина сделала паузу, – тебе нужно срочно принять душ, – улыбнулась брюнетка.
- Я что, так сильно воняю? – сквозь слёзы рассмеялась Эмма.
Локсли подождал, пока полиция уедет, и только тогда вышел из укрытия.
Нужно было что-то делать. Спенсера и Голда арестовали, а значит, у него теперь нет покровителей. В Беквудз возвращаться нельзя. И вообще, ему нельзя светиться. Наверняка полиция его будет искать.
Самое лучшее – это бежать в Мексику. Пересечь границу в том направлении не составит труда. Но что он будет там делать? Языка он не знает. Голд арестован, а значит, все его нелегальные заведения прикрыты. Легальные, если они есть, принадлежат Пэну. А тому на него плевать с большой колокольни. Оружия у него нет, эти чертовки забрали пистолет.
Реджина позволила себе взять один выходной, чтобы провести его с семьёй.
Утром Реджина порадовала любимых своими фирменными панини и какао.
Несмотря на прохладную погоду все решили сходить погулять в парк, где в этот рабочий день было не так много народа. Но, похоже, весь город был осведомлён, что произошло накануне, и вскоре Реджина уже устала говорить слова благодарности тем, кто подходил и выражал восхищение мадам мэр и её спутнице. Наконец Реджина не выдержала и сказала:
- Вы как хотите, а я – домой!
Чем заставила Эмму рассмеяться.
- Что тут смешного, мисс Свон? – холодным тоном спросила брюнетка.
- Ты сейчас мне напомнила ту буку, с которой я когда-то познакомилась.
Встретившись с хмурым взглядом карих глаз, Свон неожиданно подмигнула брюнетке и поцеловала тут в нос.
- Ладно. Уговорила. Эй, Генри, Роланд! Наша мамочка замёрзла, пойдёмте домой!
Бель сидела в комнате для свиданий, глядя на серую стену. Она сорвалась сразу же, как только узнала, в какую тюрьму поместили Голда.
Она услышала, как открылась дверь, но не обернулась. Она боялась.
- У вас пять минут, – послышался голос офицера.
- Здравствуй, Бель, – услышала девушка и вздрогнула.
Она медленно обернулась и встретилась взглядом с любимым мужчиной. Да, он был монстр, на его руках была кровь, он торговал наркотиками. Но она его любила.
Голд улыбнулся,медленной прихрамывающей походкой обогнул стол и сел напротив. На нём была ужасная оранжевая роба, но держался он всё равно, как будто на нём был костюм от Версаче.
Какое-то время они сидели молча, просто глядя в глаза друг друга. Впервые за долгое время Уивер смотрел на девушку с теплотой.
- Суд будет через две недели, – вдруг подал голос мужчина. – Думаю, что мне дадут пожизненно.
Бель вдруг осмелилась и провела пальчиками по щеке Голда, на что получила нежную улыбку.
- Не надо слов, Бель. Я такой, и я бы не изменился даже ради тебя. Прости. Я бы никогда не поменял власть на семью. Но я тебе обещаю, что ты и… наш ребёнок не будут знать нужды. Думаю, что у тебя хватит мудрости не отказываться от моей помощи.
- Мне не надо ничего, – грустно улыбнулась Френч, а по её щеке протекла слеза.
Уивер вздохнул. Да, он был чудовищем, но слёзы этой девушки причиняли ему боль. Он подумал: а правда, смог бы он отказаться от своей империи взамен тихого семейного счастья рядом с ней? И не нашёл ответа. А попробовать уже не было времени. Шанс упущен. Оставшиеся годы он проведёт за решёткой. Даже если он признает всё, в чём его обвиняют, ему не скосят срок. Даже за хорошее поведение его не выпустят досрочно. А значит, его сын вырастет сиротой.