– Адская дыра, девочка! Я пытался дозвониться до тебя с самого утра. Ты знаешь, который час?
– Я знаю, что уже поздно. Я только что вернулась в свою спальню.
– Что леди Президент не позволяет тебе спать?
"И это говорит человек, который вставал каждое утро в 4:30 на работу".
– Не бери в голову. Пап, что не так?
– Я скажу тебе, что не так. – Он показал 'The Revealer' и обе женщины поежились. Это была бульварная газетенка, которая использовала фразу 'умная сексуальная кошечка'. – Все говорят об этом. Наш телефон просто накалился. Я вынужден был выключить эту проклятую вещь. И теперь кучка репортеров расположилась на нашей лужайке, и они не собираются уезжать!
– О, папа, мне так жаль. Мы никогда не думали, что такое случится. И скажи маме, чтобы перестала читать эту дрянь. – "Не то чтобы 'представительные' газеты были намного лучше", подумала она кисло.
– Мы? – Это слово было произнесено со всей злобой, на которую он был способен. – Кто это – мы?
– Э-м-м… – Лаура помялась, прежде чем ответить. Внезапно она почувствовала себя виноватой, несмотря на то, что они с Дэв не сделали ничего плохого.
– Девочка, ты живешь там? В Белом доме?
– Сюрприз. – Сказала она вяло. – Я собиралась сообщить вам при следующем звонке.
– Ты не сказала им?! – Резко шепнула Дэвлин ей на ухо.
Лаура оборонительно пожала плечами, осадив Дэв. Она была за границей почти два года, когда писала биографию кардинала О'Роака. И родители ни разу не поинтересовались ее точным местонахождением. Им хватало ее номера телефона, который они никогда не использовали. И она не стала звонить специально, чтобы сказать, что находится в Вашингтоне, округ Колумбия.
Повисла пауза, во время которой Говард Страйер прикрыл трубку ладонью.
– Я велел вам убраться от того кустарника, черт возьми!
Лаура в панике посмотрела на Дэв, когда услышала звуки заряжаемого дробовика отца.
– Мистер Страйер, это – Дэвлин Марлоу. – Вставила Дэв. – Пожалуйста, не стреляйте в прессу. Я позабочусь о том, чтобы ваша местная полиция спасла от них вашу лужайку.
Лаура в изумлении посмотрела на Дэв. "Дэвлин, что ты делаешь?"
– Да, точно, – фыркнул мужчина. – А я – король Франции.
Лаура прикрыла рот ладонью, ее душил смех.
– Я хм… но я – Дэвлин Марлоу! – С негодованием упорствовала она.
– Девочка, это не смешно. И перестань делать голос, таким низким и грубым, как у мужчины. Я полагаю, ты слишком стара для такой ерунды.
Две соболиные брови изогнулись. Дэв уперла руки в бока и возмутилась:
– Как у мужчины?
Лаура засмеялась вдвое интенсивней.
– Папа, это действительно – Президент Марлоу. – Писательница, наконец, восстановила дыхание. Она подошла к Дэв. – Говори вместе со мной, а то он так и не поверит.
– Мистер Страйер, это действительно я. – Сказала Дэв, под аккомпанемент смеха.
– Без шуток?
– Без шуток. – Ответила Дэв, улыбаясь сама себе.
– Хорошо, тогда, мадам Президент, у меня только один вопрос к вам.
Дэв наклонила голову к селектору связи.
– Да?
– Какого дьявола вы делаете в комнате моей дочери в 11:30 ВЕЧЕРА?!
Глаза Дэв расширились при звуках гневного родительского голоса. Мог ли какой-нибудь еще отец повысить на нее голос?
– Э-э-э…
"О, парень".
21 февраля
Лаура любила воскресенья. Это четвертое ее воскресенье в Белом доме было тихим – почти таким, которое обычный человек мог бы назвать нормальным. "Почему люди хотят такую работу?" У Дэвлин почти не было времени, чтобы отдохнуть. Даже сегодня ее вызвали на встречу из-за назревающего кризиса на Ближнем Востоке. Это было в то время, которое она оставила для детей. Они собирались все вместе идти играть на пяти сантиметрах снега, который выпал внезапно.
Лаура собиралась остаться и писать. Хотя она и знала, что все равно скоро надо выводить Гремлина на прогулку. Лаура хотела провести некоторое время наедине с собой. Серые глаза скользнули по ее маленькому компаньону, который вился у нее в ногах.
Шум привлек внимание Лауры к виду из окна, находящегося рядом с кроватью. Через него Лаура могла видеть Кристофера и Аарона и приставленных к ним агентов Секретной службы, которые хорошо проводили время и визжали, забрасывая друг друга снежками. Два молодых агента честно играли, наслаждаясь этим почти так же, как и дети. Она заметила и двух других агентов, которые стояли неподалеку, пили горячительные напитки и наблюдали за игрой.
Блондинка встала, чтобы лучше видеть и задалась вопросом, где же в этой схватке Эшли. Светлые брови поднялись, когда она поняла, что маленькой девочки там нет.
– Поднимайся, Гремлин, пойдем гулять.
Пес подпрыгнул, как будто и не храпел только что. Он был готов выйти в любой момент, дико подпрыгивая в ногах Лауры и безумно кружась перед нею, пока она надевала куртку и искала поводок. Она покачала головой, смеясь над его проделками.
– Захваченный стремлением.
Лаура захватила поводок больше по привычке, чем по необходимости. Гремлин в Белом доме и так был лидером.
Можно было бы выйти и более коротким путем, чтобы добраться до лужайки, но Лаура выбрала маршрут, который проходил мимо спален детей и президентской гостиной. Возле гостиной сидела агент Хамлин. Как только Лаура с собакой подошли к комнате, Гремлин рванулся внутрь. Лаура про себя рассмеялась. "Похоже, я буду вынуждена оставить тебя здесь, когда закончу с этим назначением, не так ли Грем?"
Лаура остановилась в дверном проеме, прислонившись к косяку и наблюдая за маленькой темноволосой девочкой, перед которой лежали несколько раскрасок. Ее жакет и кепка покоились на столе рядом с мелками. Гремлин коротко взлаял, и Эшли немедленно встала, отодвинув стул и приседая на пол, чтобы почесать его. Гремлин мурлыкал, как жирный кот. Он явно был на собачьих небесах, и Лаура задавалась вопросом, что она должна сделать, чтобы этот испорченный пес вернулся к ней в следующий раз.
Блондинка сняла очки и положила их в карман жакета, зная, что и так все увидит, а от них все равно не будет пользы. Это были бифокальные очки, и они были действительно нужны Лауре только для чтения и письма, но она могла легко оставаться в них и весь день, не волнуясь об этом. Она оттолкнулась от дверного проема.
– Эй, мы должны прогуляться. Может, пойдешь с нами?
Эшли посмотрела на нее и помотала головой. Грустный взгляд девочки сказал Лауре гораздо больше, чем большинство слов, которые биограф когда-либо изливала на бумагу. Она зашла в комнату и опустилась на колени рядом с Гремлином.
– Ты уверенна? – Спросила она мягко. – Твои братья развлекаются. Почему ты не с ними?
Эшли посмотрела на дверь, но ничего не сказала. Лаура вздохнула.
– Слушай, – начала она. – Я думаю, Гремлин хочет поиграть. А я немного устала. Ты бы очень помогла мне, если бы поиграла с ним вместо меня.
– Действительно? – Заинтересованно спросила Эшли, позволяя собаке облизывать ее руку.
– Точно.
– Но разве там не холодно?
Лаура поджала губы. С каких это пор ребенок беспокоится о температуре, когда ему предлагают проиграть на воздухе?
– Нет, я полагаю. Но ты же не будешь связана, верно? И мы всегда сможем вернуться внутрь, если станет слишком холодно.
– Хорошо, – лицо девочки немедленно прояснилось.
– Договорились, – кивнула Лаура. – Надевай свое пальто, перчатки и… – Она посмотрела на гору одежды на столе. – И что бы там еще не было в этой куче, а я пойду, сообщу агенту Хамлин.
Эшли не ответила, она уже одевала ботинки.
Лаура целеустремленно пошла к двери. Высунувшись, она очень спокойно сказала:
– Оторвите вашу задницу от стула и готовьтесь выходить. Эшли и я выводим Гремлина на прогулку. Сейчас НЕ слишком холодно, чтобы играть на улице. Как вы думаете, что ее братья делают в этот момент?
Боже, неудивительно, что Эшли не пошла с агентом. Эта женщина вела себя как старая леди. Разве Эммы не было достаточно для ведения хозяйства?