– Ты сильно тоскуешь без нее. – Она сочувственно улыбнулась за неимением слов.
Ко времени развода Лауры с ее бывшим мужем для нее это не имело значения, не то, что в начале. Она была больше расстроена своей неудачей в браке, чем его уходом. И к концу она была более чем готова покончить с этим и отпустить его. Глядя на Дэвлин, Лаура даже почувствовала стыд за то, что для нее это не было такой потерей, которая была очевидна в лице Дэв. Марлоу слабо кивнула.
– Она была очень особенным человеком. Но мир продолжает стоять. – "Даже если мне потребуется много времени, чтобы действительно поверить в это". Ее глаза остановились на лице Лауры. – Я не думаю, что хочу прожить жизнь в одиночестве. – Задумчивая улыбка коснулась ее лица. – Это намного интереснее, чем что-либо еще.
– Зависит от того, кто рядом. – Серьезно сказала Лаура.
Голос Дэв был так же серьезен:
– Полагаю, это так.
Ровный женский голос разорвал тишину комнаты, и Лаура оторвала взгляд от синих глаз.
– Входящий запрос от (865) 555-9537. Звонок поступил на ваш телефон. Статус: критическое положение.
Лаура глубоко вдохнула. Запросы, обозначенные как критическое положение, не приходили ей до сих пор. Автоматизированная голосовая система отклоняла их. И ее телефон был отключен весь день. До сих пор она звонила домой раз в месяц, и никогда не получала телефонных звонков на такие расстояния от родителей. Не обращая внимания на то, что Дэвлин все еще в комнате, она ответила:
– Принять запрос.
– Лаура? – Глубокий мужской голос с акцентом гораздо большим, чем у биографа.
– Что не так, папа? Что-то с мамой?
Дэв обняла Лауру за талию, подбадривая ее на случай плохих новостей. "Только бы никто не умер", торопливо думала Дэв.
После длинной паузы последовал вздох.
– Она лежит в постели всю неделю. Ты ее знаешь.
Лаура выглядела обеспокоенной и Дэвлин хотела спросить, что это значит, но отец Лауры заговорил раньше.
– Адская дыра, девочка! Я пытался дозвониться до тебя с самого утра. Ты знаешь, который час?
– Я знаю, что уже поздно. Я только что вернулась в свою спальню.
– Что леди Президент не позволяет тебе спать?
"И это говорит человек, который вставал каждое утро в 4:30 на работу".
– Не бери в голову. Пап, что не так?
– Я скажу тебе, что не так. – Он показал 'The Revealer' и обе женщины поежились. Это была бульварная газетенка, которая использовала фразу 'умная сексуальная кошечка'. – Все говорят об этом. Наш телефон просто накалился. Я вынужден был выключить эту проклятую вещь. И теперь кучка репортеров расположилась на нашей лужайке, и они не собираются уезжать!
– О, папа, мне так жаль. Мы никогда не думали, что такое случится. И скажи маме, чтобы перестала читать эту дрянь. – "Не то чтобы 'представительные' газеты были намного лучше", подумала она кисло.
– Мы? – Это слово было произнесено со всей злобой, на которую он был способен. – Кто это – мы?
– Э-м-м… – Лаура помялась, прежде чем ответить. Внезапно она почувствовала себя виноватой, несмотря на то, что они с Дэв не сделали ничего плохого.
– Девочка, ты живешь там? В Белом доме?
– Сюрприз. – Сказала она вяло. – Я собиралась сообщить вам при следующем звонке.
– Ты не сказала им?! – Резко шепнула Дэвлин ей на ухо.
Лаура оборонительно пожала плечами, осадив Дэв. Она была за границей почти два года, когда писала биографию кардинала О'Роака. И родители ни разу не поинтересовались ее точным местонахождением. Им хватало ее номера телефона, который они никогда не использовали. И она не стала звонить специально, чтобы сказать, что находится в Вашингтоне, округ Колумбия.
Повисла пауза, во время которой Говард Страйер прикрыл трубку ладонью.
– Я велел вам убраться от того кустарника, черт возьми!
Лаура в панике посмотрела на Дэв, когда услышала звуки заряжаемого дробовика отца.
– Мистер Страйер, это – Дэвлин Марлоу. – Вставила Дэв. – Пожалуйста, не стреляйте в прессу. Я позабочусь о том, чтобы ваша местная полиция спасла от них вашу лужайку.
Лаура в изумлении посмотрела на Дэв. "Дэвлин, что ты делаешь?"
– Да, точно, – фыркнул мужчина. – А я – король Франции.
Лаура прикрыла рот ладонью, ее душил смех.
– Я хм… но я – Дэвлин Марлоу! – С негодованием упорствовала она.
– Девочка, это не смешно. И перестань делать голос, таким низким и грубым, как у мужчины. Я полагаю, ты слишком стара для такой ерунды.
Две соболиные брови изогнулись. Дэв уперла руки в бока и возмутилась:
– Как у мужчины?
Лаура засмеялась вдвое интенсивней.
– Папа, это действительно – Президент Марлоу. – Писательница, наконец, восстановила дыхание. Она подошла к Дэв. – Говори вместе со мной, а то он так и не поверит.
– Мистер Страйер, это действительно я. – Сказала Дэв, под аккомпанемент смеха.
– Без шуток?
– Без шуток. – Ответила Дэв, улыбаясь сама себе.
– Хорошо, тогда, мадам Президент, у меня только один вопрос к вам.
Дэв наклонила голову к селектору связи.
– Да?
– Какого дьявола вы делаете в комнате моей дочери в 11:30 ВЕЧЕРА?!
Глаза Дэв расширились при звуках гневного родительского голоса. Мог ли какой-нибудь еще отец повысить на нее голос?
– Э-э-э…
"О, парень".