На Губерта моя речь не действует.
— Не помню, — говорит он с раздражением. — А ты не можешь связаться с Лизой?
Я вздыхаю. Сегодня у нее выходной, но клиенты почему-то думают, что если я сейчас велю ей выйти на работу, она будет просто счастлива отменить все свои планы и побежать с ними трахаться. Так же, как им могут позвонить из офиса в субботу вечером и попросить прийти и поработать над каким-нибудь отчетом.
— Она уехала покататься на лыжах с родителями, — бойко тараторю я, ложь срывается с языка быстро и легко. Так всегда. Способность немедленно придумать благовидный предлог — одна из моих сильных сторон.
Ключевое слово — «родители», поскольку это часть нормальной жизни, которую клиент готов принять, наличие родителей не противоречит тому, чем девочка зарабатывает на жизнь. Некоторые мужчины искренне верят, что когда к ним приходит проститутка, то это первый и единственный вызов в ее жизни.
Как я уже говорила, наш мир строится на фантазиях.
— Думаю, ты отлично провел бы время с Глорией. Ты ей по-настоящему понравился, Губерт. Она сама мне сказала, что я могу в любое время посылать ее к тебе. Она не о каждом такое говорит.
Небольшая пауза, пока Губерт готовится к новому витку наших переговоров.
— Ну, не знаю, Персик. Расскажи-ка мне еще раз, как она выглядит.
Меня ждет еще второй вызов, но разговор с Губертом угрожает быть долгим.
— Подожди секундочку, Губерт, — говорю я и переключаюсь на другую линию, пока он не успел отреагировать. — Алло?
— Привет… ммм… я хотел спросить… не могла бы ты прийти ко мне сегодня?
Я делаю глубокий вдох. Несмотря на то, что в объявлении черным по белому написано, что я представляю агентство, всегда находятся какие-нибудь придурки, которые воображают себе блондинку с грудью четвертого размера, которая отвечает на звонки и работает соло. Думаю, для некоторых объявлений это правда.
— Сэр, вы хотели бы провести вечер с молодой очаровательной дамой?
— Ну… да.
— А где вы находитесь, сэр?
Сейчас слово «сэр» никто не употребляет, кроме уроженцев Юга или выходцев из семей, где детей воспитывали в строгости. Думаю, я попадаю сразу под обе категории.
— Я в «Шератон» в Ньютоне. Я… не из Бостона…
Губерту придется подождать, решаю я.
— Можно я позвоню в отдел регистрации за подтверждением, сэр?
Долгая пауза. Или что-то тут нечисто, или парень просто смутился. Я нутром чую, что все дело в смущении, и спешу его успокоить.
— Это совершенно конфиденциально. Просто чтобы обеспечить безопасность молодой очаровательной леди, которая приедет к вам.
Ага, зацепило. Определенно парень удивлен, что кто-то может увидеть в нем какую-то угрозу.
— А, ну да. Хорошо. Правильно. Звоните.
— Замечательно, сэр. Просто дайте мне ваше имя и номер комнаты, и я немедленно перезвоню.
Получив от него все, что нужно, я снова переключаюсь на Губерта.
— Прости, что заставила тебя ждать. Звонила моя мама. Я не могла просто так повесить трубку. Так что ты спрашивал?
У Губерта было время подумать. И это плохо.
— Ты уверена, что Лиза еще не вернулась? А когда вернется?
Мне не хочется потерять вызов, я чувствую, что он колеблется и ускользает от меня.
— Честное слово, я не знаю, Губерт. Они в Европе, в Альпах. Катаются на лыжах. Вряд ли она скоро вернется, а когда вернется, то будет загружена сверх меры. Но я знаю, что тебе нужен кто-нибудь прямо сегодня, поэтому мне бы очень хотелось устроить тебе встречу с Глорией. У нее длинные темно-русые волосы. Я знаю, что ты вспомнишь ее. Зеленые глаза, — Господи, спасибо за контактные линзы! — девяносто-шестьдесят-восемьдесят. Двадцать два года. Она хорошенькая и очень-очень миленькая. Я знаю, она тебе понравится, а ей ты уже успел понравиться.
Ну же, Губерт. Не обмани моих ожиданий. Я знаю, что ты попросишь прислать ее. И ты это тоже знаешь. Так что прекратим ходить вокруг да около и перейдем к делу.
— Ох. Ну ладно, Персик. — В его голосе все еще нет уверенности.
Ну, дальше я с ним сюсюкать уже не собираюсь.
— Я попрошу Глорию позвонить тебе, Губерт. Я знаю, что вы хорошо проведете время, и это будет…
Он перебивает меня:
— Когда точно?
Так, я сказала, что она на лекции до восьми, напоминаю я себе. Я всегда отлично запоминала, что и кому наврала.
— Наверное, около половины девятого.
— Но это еще через час!
Если можно о мужчине сказать «зареветь белугой», то Губерт сейчас именно заревел белугой. Ничего, выживет.