Лисандр продолжал хранить молчание. Он сосредоточился на размышлениях о событиях этого вечера и потому был поглощён ими с головой. Ночной посетитель описывал случившееся в стенах дома леди Агнессы, как нечто из ряда вон выходящее, но подробности предпочёл сохранить в секрете. После истории с Джеком-Потрошителем сложно было придумать нечто более кровавое и изощрённое, но, кажется, гость леди Уайльд, совершивший преступление, мог похвастать довольно богатой фантазией, на отсутствие воображения он не жаловался.
Дом леди Агнессы был заметен издалека, благодаря яркому освещению. Кажется, сегодня был званый вечер. Лисандра на него тоже приглашали, но он, благополучно о приглашении забыл, подтвердив в очередной раз свою репутацию мизантропа, предпочитающего держаться вдали от общества. Неудивительно, что с такими отвратительными манерами, направленными, преимущественно, в сторону дам, Лисандр слыл не только безумцем, но ещё и отменным хамом, не знающим, как следует обращаться с представительницами слабого пола. Тем удивительнее стало для многих открытие, что этот замкнутый тип, бегущий от женщин, как от огня, внезапно женился. Правда, невесту себе выбрал не из местной знати, а из… Вот здесь было множество догадок, потому что происхождение Лисбет для многих так и осталось тайной, покрытой мраком. Все помнили её первое появление, но вот момент второго благополучно упустили из вида.
Лисбет помнила, что письмо, содержащее приглашение, валяется на полу в гостиной, погребённое под листами, исписанными нотами. Лисандр даже открывать его не стал, заявив, что там очередная попытка завлечь его к себе в дом. Графиня Уайльд никогда не скрывала своей симпатии в сторону соседа, а он не был любителем дряблых прелестей, коими его жаждали покорить. Да и вообще леди Уайльд была ему откровенно противна. Слишком запятнанную репутацию она заработала в прошлом. Получая отказ за отказом, она всё равно не теряла надежды. И даже факт наличия законной супруги у объекта желания нисколько Агнессу не смущал.
– Лорд Лисандр, я счастлива видеть вас у себя дома, – пропела она слащаво, растягивая подкрашенные губы в улыбке.
Протянула руку, надеясь на поцелуй. Лисандр поданную руку благополучно проигнорировал и прошёл мимо женщины, поставив её в глупое положение.
– Я здесь исключительно по делам, – произнёс, подойдя к лестнице и обернувшись.
*
– Держитесь, Лисбет.
Она чувствовала, как сомкнулись руки на её талии, поддерживая, вновь перегнулась через них и открыла рот, чувствуя, как тошнота подкатывает к горлу, а перед глазами снова возникают обрывки недавних видений. Спальня, залитая кровью и растерзанное тело графа, лежащее посреди окровавленных тряпок. Убийца и, правда, был сумасшедшим, потому что человек, находящийся в здравом уме, не способен совершить такое. Он разделывал свою жертву, но не с такой основательностью и точностью, с какой Лисандр резал своих лягушек, а с азартом голодной собаки, увидевшей кусок свежайшего и вкуснейшего мяса. Кажется, именно этим куском мяса и стал для убийцы граф Виктор, решивший в недобрую пору нанести визит вежливости своей родственнице.
Лисбет зажмурилась, вспомнила запах крови, щекочущий ноздри, перестала себя сдерживать. Её рвало, несмотря на то, что желудок был пуст, оставалось лишь сплёвывать горькую слюну и стараться поскорее выбросить из памяти увиденную картину. Тело дрожало так, словно Лисбет провела несколько часов на леднике, и теперь её вообще нереально отогреть. Лисандр оставался спокойным и реагировал на произошедшее, как на стандартное происшествие, вроде чтения газеты за утренним чаем.
– Как вы можете быть таким спокойным, лорд? – хрипло выдохнула Лисбет, принимая из рук своего знакомого платок и вытирая рот.
Дрожь никуда не уходила, а увиденное давило на виски, не позволяло абстрагироваться от происходящего, поверив, что это всего лишь игра разбушевавшегося воображения.
– За годы жизни в стране чудес я повидал многое, – хмыкнул он, присаживаясь на корточки, рядом с Лисбет.
Они уже покинули дом леди Агнессы и теперь направлялись домой.
Осмотр места преступления не позволил узнать многое, разве только понять одну немаловажную деталь: убийца не ушёл из дома обычным способом, через дверь. Он выпрыгнул в окно. Стекло было разбито, в нём зияла дыра. Увы, на стекле не осталось ни единой капли чужой крови, ни волос, ни обрывков одежды. Ничего, что могло бы хоть частично прояснить ситуацию. Впрочем… Лисандр имел одну догадку, на которую его вновь натолкнула полная луна, насмешливо смотревшая прямо на него.
Убийца – не человек. Убийца – дитя луны, оборотень. Судя по тому, что дыра в стекле была не так уж и велика, это не огромный волк и не пантера.
Вид трупа добавлял плюсов в пользу версии об оборотне. Вряд ли обычный человек, даже имеющий задатки каннибала, способен столь неаккуратно рвать чужую плоть, наслаждаясь вкусом сырого мяса и крови.
Лишь тот, кто не способен держать свои инстинкты под контролем, мог так растерзать тело. Он и растерзал, а после – убежал.
– Даже такое?
– И даже хуже, – ответил Лисандр тихо.
Лисбет обратила взор в его сторону, стараясь понять, шутит он или же говорит всерьёз. Кажется, не шутил.
– У вас стальные нервы, лорд, – заметила Лисбет.
– Чего не могу сказать о вас.
– Ах, право, я не привыкла к подобным явлениям в своей жизни. В моём мире ничего подобного не происходит. Хотя сумасшедших хватает.
– Боюсь, что это деяние не на счету человека.
Лисбет приоткрыла рот от неожиданности, но тут же захлопнула его, понимая, что со стороны выглядит глупо.
– Неужели Жеводанский зверь? – спросила через некоторое время.
– Лисбет, вы же большая девочка, – улыбнулся снисходительно Лисандр. – Не верьте всему, о чём говорят в народе. Чаще всего – это преувеличение, не имеющее ничего общего с реальностью.
– Вы не верите в его существование?
– Нет, не верю. Потому что ничего подобного не было. Всего лишь дикий зверь, попавший в руки к отвратительному дрессировщику. У страха глаза велики, потому люди склонны многое описывать не так, как видели в реальности, а как нарисовал им страх.
– Вы думаете?
– Я уверен в этом.
Лисбет улыбнулась, слегка приподняв уголки губ. На большее её не хватило.
Начало рассветать. Небо над парком уже прояснялось, была видна розовая полоска света. Оборотни – дети ночи. Днём они не выходят на охоту, так что можно отпустить свой страх и хотя бы на мгновение расслабиться.
*
Мистер Рэббит сидел в гостиной, пил кофе и читал газету. Софи разливала чай по чашкам, пытаясь угостить напитком кукол, которых коллекционировала не один десяток лет. Разумеется, куклы ни к чему из предложенного не прикасались. Их оставляли равнодушными и чай, и пирожные, сделанные на скорую руку из папье-маше, отвратительно розовые. Такие же, как пряди волос Софи, надевшей сегодня платье персикового цвета и такую же бархотку на шею.