Жаль тех, кто там живёт, думает она. А больше всего жаль Линдквиста, потому что он не в своём уме и не может жить вместе со всеми. Его поселили совсем одного в маленькой лачужке во дворе, и только заведующая богадельней отваживается туда заходить. Все остальные его боятся, хотя он чаще всего добр и кроток. Лишь иногда свирепеет и тогда не понимает, что творит. Поэтому, когда Линдквист идёт по улицам, все в городе запирают двери, а мамы велят своим детям убегать, едва только они его завидят. Потому что Линдквист баснострашно силён, и никто не знает, что он может сотворить, когда на него найдёт ярость.
Линдквист не всегда был таким, говорит папа. Когда-то он был обычным человеком, имел жену и маленького ребёнка, но однажды жена его с ребёнком на руках пошла прямо к реке и утопилась, а Линдквист, узнав об этом, до того загоревал, что у него в голове будто что-то сломалось. И он стал таким странным.
В заборе, окружающем богадельню, есть дыра, и если заглянуть в неё, то можно увидеть во дворе домишко Линдквиста. Мадикен с Лизабет заглядывают в дыру, содрогаются и догоняют папу и маму.
А вот и фрёкен Йённи, прогуливается себе по улице, та самая фрёкен Йенни, которая шьёт платья Мадикен и Лизабет. Мама останавливается на минутку поговорить с ней, и Мадикен тоже останавливается, послушать, ведь разговор идёт о её экзаменационном платье.
Папа медленно идёт вперёд, за ним, шагах в двух от него, семенит Лизабет.
И тут, почти у самой «Фотографии Бакмана», обнаруживается, что Лизабет с ними нет. Она просто-напросто исчезла.
— Ох уж этот ребёнок! — говорит папа, качая головой.
Лизабет ждут, но она не приходит. Лизабет ищут, но не находят. Лизабет зовут… Никакого ответа.
И вдруг…
— Вон она! — кричит Мадикен, указывая на маленькие ворота в заборе богадельни, из которых выходит Лизабет.
Но она идёт не одна. Она идёт с Линдквистом. Он крепко сжимает её ручонку своей здоровенной ручищей.
— Здесь я! — кричит Лизабет издали.
Линдквист похож на Деда Мороза. У него белая борода и белые волосы, спускающиеся по плечам. Да, действительно можно подумать, что Лизабет идёт рядом с Дедом Морозом.
Но мама, увидав этого «Деда Мороза», бледнеет.
— Иди сюда! Скорее! — зовёт она Лизабет, протягивая к ней руки.
И Лизабет мчится к маме. Но вместе с ней мчится и Линдквист, держа руку девочки в своей.
— Я тут увидал этого маленького человечка… — бормочет он, и из зарослей его бороды выбивается слабая улыбка.
— Пустите меня, — говорит Лизабет, пытаясь освободиться. Но это ей не удаётся. Линдквист не выпускает её руку. — Пустите меня — повторяет Лизабет, — я хочу к маме! — И она ещё сильнее дёргает руку, чтобы вырваться.
Но Линлквист держит её ещё крепче. Он смотрит сначала на Лизабет, потом на маму ина Мадикен, хмурит брови и о чём-то, как видно, размышляет.
— У тебя ведь, женщина, есть ещё один ребёнок, — говорит он маме. — А у меня нет ни одного. Вот я и забираю эту малышку. Должна же быть на свете справедливость.
Тут Лизабет начинает плакать и кричать, а папа уже готов броситься на Линдквиста и отнять у него дочку. Но мама останавливает его.
— Тихо, Лизабет, — строго говорит мама.
Тогда девочка замолкает, по крайней мере, почти замолкает. А мама подходит к Линдквисту и ласково похлопывает его по щеке.
— Я понимаю, вы, господин Линдквист, хотите иметь ребёнка. Но ведь эта малышка на самом-то деле моя, и я прошу вас отдать мне её.
— Ты её не получишь, — отвечает Линдквист.
Папа снова хочет кинуться на упрямого старика, но мама и на этот раз останавливает его. С минуту она молча размышляет, а потом открывает сумку и достаёт оттуда кулёк.
— Не хотите ли, господин Линдквист, попробовать миндальные орехи в сахаре? — спрашивает мама — и мои прянички — добавляет она, вытаскивая ещё один кулёк.
Мама стоит перед Линдквистом, держа по кульку в каждой руке. Бедняге очень хочется попробовать и миндаль в сахаре, и прянички, а для этого ему нужны обе руки. Так что Лизабет вдруг оказывается на свободе и с громким рёвом бросается к папе. Он хватает её на руки и прижимает к себе. Тут уж её никто не достанет.
— Пожалуйста, господин Линдквист, оставьте эти кульки у себя, — говорит мамаи снова ласково похлопывает его по щеке. — Прощайте, господин Линдквист.
— Я тут увидал этого маленького человечка… — бормочет Линдквист, набивая рот миндалём и пряничками.
Он стоит тихо и жуёт, жуёт, глядя, как исчезает «маленький человечек», тогда он роняет свои кульки и кричит:
— Господи Исусе, помоги мне!