А бедняга Бакман так надеялся, что всё семейство будет ждать обещанную им птичку, да притом ещё сияя от радости. Но с каким бы уморительным видом ни сновал фотограф перед своими давними знакомыми, ничто не помогает. Мама бледна и расстроена, Мадикен плачет по господину Линдквисту, у которого нет детей, и в то же время злится на него за то, что он хотел отнять их собственную Лизабет, а Лизабет набычилась так, как только она одна умеет. Что бы Бакман ни пытался предпринять, она не желает быть весёлой.
— Нет, не буду, весь день не буду, — бубнит она по дороге домой. — Потому что раз уж я не весёлая, то не весёлая, даже если случайно и развеселюсь, вот так-то!
Ещё бы не печалиться, когда тебя бранят только за то, что ты подошла поближе поглазеть на домишко Линдквиста. Разве можно было представить себе, что он выйдет во двор и увидит её.
— Потому что тогда я бы ни за что этого не сделала, — уверяет Лизабет.
— Вот погоди, придём на луг весенних первоцветов, говорит Мадикен. — Тогда сразу перестанешь киснуть. Ты что, не веришь мне?
Лизабет очень даже верит и смеётся от радости.
— Хотя этот глупый Линдквист съел весь наш миндаль и прянички, которые мы припасли для такого случая, — произносит она с досадой.
Луг весенних первоцветов на Яблоневом Холме — там они каждый год в мамин день рождения устраивают пикник. Этот луг, бесспорно, одно из чудеснейших мест на земле, думает Мадикен. Там растут тысячи весенних первоцветов, там стоят две высокие берёзы, по которым можно лазать. А ещё там есть гигантский замшелый камень, на который можно взбираться, хотя и с большим трудом. Если, конечно, знаешь, как это делается. Внизу под камнем живут тролли, внушила Мадикен младшей сестре. Лизабет этому верит, да и сама Мадикен тоже почти верит. Две берёзы и камень троллей — ничего другого на лугу нет. Ничего, кроме весенних первоцветов.
Здорово то, что туда можно приплыть на лодке. Садитесь в Юнибаккене в лодку-плоскодонку на мостках для полоскания белья, потом довольно долго плывёте по речке со всеми её поворотами и извивами, и вот вы на лугу. И прежде чем папа успевает вытащить лодку на берег, Мадикен с Лизабет обычно уже вовсю резвятся среди первоцветов.
— Ну и ну, что же вы там делаете так долго — целых полдня после обеда? — спросил однажды Аббэ.
— То, что делают на пикниках — ответила ему Мадикен.
Но такой ответ ничего не прояснил Аббэ. Ведь он не знал, что делают на пикниках. Мадикен могла бы рассказать, что они лазают по берёзам, и купаются в речке, и рвут первоцветы, и играют, и сидят на травке, и едят бутерброды, и слушают, как мама играет на лютне, которую всегда берёт с собой, и поют, а папа вырезает для них свистульки, а Мадикен с Лизабет кувыркаются, и пьют лимонад, и танцуют ужасный танец троллей на замшелом камне… Подумать только, Аббэ не знает, что делают на пикниках!
Когда они возвращаются домой от фотографа, у Альвы уже приготовлена для них провизия.
— Ну как, красивые получатся фотографии? — спрашивает она.
Но мама говорит, что фотографии, которые Бакман отснял сегодня, должно быть, напугают до смерти любого, кто их увидит, и объясняет, почему.
— Неслыханное дело! — Альва обнимает Лизабет — Ах, этот глупый Линдквист! Впрочем, я понимаю, ему хотелось бы заиметь такую дочку, как ты, золотко моё.
— Да, а такую дочку, как Мадикен, ему не хотелось заиметь, ты не думай, — гордо заявляет Лизабет.
Тогда Альва обнимает и Мадикен тоже.
— А мне вот хочется, говорит она — Потому что Мадиченька, Мадичёночек — моя большая радость и счастье моё, это факт.
А вот идти вместе с ними на пикник Альва не хочет.
— Я лучше вздремну. Для сонливых служанок кровать важнее всех на свете первоцветов.
— Никакая ты не сонливая служанка, — с досадой возражает Мадикен.
— Нет, ты просто моя Альва, — подхватывает Лизабет — Моя и больше ничья.
Тогда Мадикен с Лизабет затевают спор: чья же всё таки Альва, и спорят до тех пор, пока не садятся в плоскодонку. А их Альва стоит на мостках и машет им на прощание рукой. Рядом с ней стоит Сассу. Он думает, что Альва не чья-нибудь там, а именно его Альва, и потому он должен присматривать за ней, а не таскаться сегодня по всяким пикникам.
…Ах, этот луг весенних первоцветов! В этом году он ещё красивей, чем прежде. Разве тут было когда-нибудь столько первоцветов? Разве когда-нибудь берёзы зеленели так нежно? Нет, такой красоты мама ещё не видала. А папа говорит:
— Вот уж поистине уголок райского сада! И как только он угодил сюда, на склон холма, к самому загону Пётруса Карлссона?
Неплохо придумано, восхищается Мадикен, будто их луг — уголок райского сада, и они с Лизабет договариваются играть в Адама и Еву, как только пойдут купаться.