— Наклонись вперёд! — гремит он.
Мия послушно наклоняется, и директорские розги с жутким свистом опускаются на её тощий зад. Мия не издаёт ни звука. Но все дети всхлипывают, а учительница закрывает глаза руками.
Директор снова поднимает розги, и в классе раздаётся крик. Но кричит не Мия.
— Нет, нет, нет, нет, нет! — захлёбываясь слезами, выкрикивает Мадикен.
Директор сердито смотрит на неё и вдруг сбивается. Рука с розгами опускается, словно в раздумье.
— Гм, — произносит он, не отрывая глаз от Мадикен. А потом переводит взгляд на Мию. — Ну что ж, на сегодня хватит! Твоим товарищам жаль тебя, хотя, по правде говоря, ты не заслужила их сочувствия.
Но Мия должна ещё попросить прощения. Каждый, кто совершил такой проступок, должен просить прощения.
— И притом немедленно, — говорит директор.
Мия смотрит в окно. Она, по-видимому, ничего не слышит и ничего не собирается просить. Как, однако, этот ребёнок закоснел в пороке. Директор в растерянности.
— «Простите, пожалуйста» — всего два слова и нужно сказать, ты же знаешь. Я жду!
Директор ждёт, и весь класс явственно ощущает его ожидание. Наконец Мия что-то бормочет. Те самые слова, директор не сомневается! Нет на свете такого ребёнка, которого бы он не сломил. И всё-таки директор не доволен.
— Нет, ты должна сказать ясно и чётко, так, чтобы все тебя слышали! Ну, Мия?
Мия оборачивается к директору и впервые смотрит ему прямо в глаза. И произносит всего два слова. Ясно и чётко, так, чтобы все её слышали.
— Горшок вонючий!
А сказав эта слова, Мия тут же бежит к двери на своих тощих ножках и исчезает прежде, чем кто-либо успевает её остановить.
— Какая непристойность! Просто возмутительно! — говорит папа, когда зарёванная Мадикен, придя домой, рассказывает о том, что произошло сегодня в школе.
— Как ты не понимаешь, она ведь… — Мадикен пытается защитить Мию.
— Да нет же, непристойно вёл себя директор, — перебивает её папа. — А не Мия. Вот и получил. Поделом ему.
Лизабет согласна с папой. Она впервые слышит такое замечательное ругательство и тут же начинает повторять его на все лады. Но мама обрывает её:
— О нег, спасибо, я больше не желаю слушать эти слова, прекрати!
Но больше всех возмущена директором Альва. Она так и кипит от гнева:
— Ему что, делать больше нечего, как бить детишек?! Пусть только попробует тронуть нашу Мадикен, я туг же возьму полено, пойду да и прибью его!
Мадикен приятно это слышать. А вот пале совсем не по душе, чтобы Альва вооружалась поленьями. Это значило бы, что у неё ума не больше, чем у директора, говорит он. Наконец все садятся обедать. Только у Мадикен сегодня нет аппетита, и она не может проглотить ни кусочка. А Лизабет ест только картофель с соусом, которые она перемешивает у себя в тарелке. Это её любимое блюдо.
— Но, папа, — обращается к отцу Мадикен — всё-таки плохо, что Мия взяла чужой кошелёк. Ведь красть нельзя.
— Нельзя, — соглашается папа — Хотя маленькие дети иногда крадут. Только розгами тут не поможешь.
— Но Мия могла бы попросить прощения, — говорит Лизабет, которая, однако, сама никогда прощения не просит.
— Она и попросила бы, только не при всём классе — говорит Мадикен.
. — Возможно, — отзывается папа. — Хотя я в этом и не уверен.
Лизабет поела и вылизывает тарелку.
— Нет-нет, Лизабет, — останавливает её мама, так не делают, Лизать тарелку ни в коем случае нельзя, ты же знаешь!
Лизабет на мгновение задумывается.
— Зачем же тогда сочинили слово «лизать»? — говорит она наконец, — Если лизать ни в коем случае нельзя?
Слова и их значения — вот что больше всего занимает Лизабет.
Кажется, жизнь начинает входить в своё прежнее русло, думает Мадикен. Ей очень хочется забыть сегодняшнее происшествие и никогда больше не вспоминать о нём. И ещё ей хочется забыть, как она шла по коньку крыши. Мадикен немного стыдно, что она не рассказала обо всём маме с папой.
«Может быть, когда-нибудь я и расскажу папе по дороге в школу — думает она Хотя я в этом ине уверена».
Быстро выучив уроки, Мадикен бежит играть с Лизабет в крокет. Она много раз ловко проводит деревянные шары через проволочные воротца и, бесспорно, выигрывает у младшей сестрёнки, Лизабет сердится:
— Знаешь ты кто, Мадикен? Я и не думаю ругаться, как Мия, но это состоит из двух слов и начинается на «г».
Потом Мадикен и Лизабет, поиграв с Сассу, отправляются в сад нюхать сирень — опа как раз начала распускаться. И наливают молоко ёжику, который приходит к ним по вечерам. А когда все дела закончены, оказывается, уже пора идти спать. Но у Лизабет есть ещё одно дело, не терпящее отлагательств. О чём она и сообщает Мадикен.