«Она очень переживала, въедалась в детали, ей обязательно хотелось не промахнуться в этот раз. Состязалась сама с собой, — говорит Фоули. — Наверное, поэтому получилось не очень. Когда снимали „В отчаянных поисках Сьюзен", она еще не понимала, что делает, и была естественна». Перед тем как начать монтаж, Фоули пересмотрел отснятые материалы и остался доволен.
Фильм вышел в свет летом 1987 года и получил самые разнообразные отзывы. Некоторые критики были снисходительны, например, в «Variety» писали, что «не хватает простого доброго юмора», в то время как в газете «New York Times» картину разгромили. «Мне позвонил отец и сказал: „В "New York Times" твой фильм назвали худшим фильмом года". Я воспринял все очень близко к сердцу, — вспоминает Фоули. — После этого в течение двух лет меня начинало тошнить, стоило лишь подумать о нем. Это был мой первый провал, к тому же получивший общественный резонанс. Мне было плохо оттого, что Мадонна верила мне, а я обманул ее доверие».
Мадонна отреагировала на происходящее совершенно спокойно. «Помню, как я впервые встретился с ней после того, как стало очевидно, что фильм потерпел фиаско. Я разговаривал с ее агентом в фойе одного парижского отеля. Она уже зашла в лифт, но вдруг обернулась и сказала: „Что ж, это провал, да?.. Хм". Это был единственный раз, когда она упомянула о фильме. Больше она не возвращалась к этой теме, будто мы с ней условились, что его не существует. Реакция Шона была приблизительно такой же. Он никогда не заговаривал об этой картине, а я не вспоминал о „Шанхайском сюрпризе". Так поступают настоящие друзья».
Шон сказал впоследствии: «Когда они с Фоули сняли это кино, я придумал для нее другую роль, которая больше подошла бы ей как актрисе. Но она была ужасно подавлена… Тех, кто берет на себя смелость что-то делать, нужно поддерживать и поощрять. Я не знаю ни одного человека, который бы в этом не нуждался».
Мадонна получила поощрение на другом поприще. Придя на ее шоу «Who's That Girl?», Фоули был потрясен. «Концерт проходил на огромном поле, в получасе езды от Парижа. Народу было — не протолкнуться. Я стоял позади нее, за кулисами, и смотрел, как сто тысяч человек визжат и аплодируют. Фильм для меня был важнее, чем для нее, потому что у нее была еще и музыка, и зрители ее любили. У нее было много переживаний в тот день». Мадонна расценила ситуацию так: «Некоторые не хотят, чтобы мне все удавалось одинаково хорошо».
Фоули шутит, что хотел бы сократить «Who's That Girl?» с девяноста минут до тридцати. «Вот тогда бы я смог показать, какая она замечательная актриса, было бы неплохо довести все действо до абсурда, чтобы получилось нечто вроде карикатуры. Несмотря на критику, фильм с успехом идет в прокате. Я получаю с него большие гонорары, чем с любого другого».
Провал фильма «Who's That Girl?» был с лихвой компенсирован успехом одноименного турне. Это было эффектное представление, сравнимое с шоу Принца или Майкла Джексона. По размаху оно сильно отличалось от «Like A Virgin»: Мадонна перешла от формата рок-концерта к мультимедийному зрелищу. «Первое турне — это только танцы, ну и еще освещение, а в „Who's That Girl?" больше театральности, оно более продуманно, и там использовано видео», — говорит Питер Морс, который был художником-осветителем во время этих гастролей. Он работал с Мадонной и на всех последующих турне, вплоть до 2006 года. Их сотрудничество оказалось плодотворным, хотя поначалу отношения не складывались.
Морс познакомился с Мадонной в 1985 году, когда она готовилась к турне «Virgin» и наняла его осветителем. Он уже работал с такими известными исполнителями, как Долли Партон, Лайонел Ричи и Тина Тернер, но все равно волновался. «Мадонна была молодой и очень неуравновешенной», — рассказывает он. Морс пришел к ней в студию. «Я сидел в аппаратной и терпеливо ждал ее появления. Увидев на столе тарелку с орехами, я съел горстку. Вкус у них был отвратительный, в жизни не ел ничего гаже. Наконец пришла Мадонна и начала что-то говорить. С ней была маленькая собачка. Она принялась есть из той самой тарелки, и тут я понял, что орехи — это собачий корм. Хорошенькое начало, ничего не скажешь».
Мадонна хотела посмотреть на проект, предложенный Морсом, но тот не был художником и заказал рисунок другому человеку. «Она снималась на MTV и привыкла работать с раскадровками. Я показал ей листок с картинкой. Она посмотрела на него, нахмурилась и спросила: „А где здесь я?" Я ответил, что попрошу кого-нибудь ее нарисовать. „Рисуй сам, прямо сейчас, у меня мало времени"». Морс нарисовал в центре маленькую смешную фигурку. «Мадонне все это не понравилось. Она не любит выглядеть смешной», — вспоминает Морс. Он был незамедлительно уволен.
Однако перед следующими гастролями Мадонна сама позвонила ему. «Шла последняя неделя репетиций турне „Who's That Girl?" Ей не нравилось то, что делал предыдущий художник, и она вспомнила про меня. За неделю нужно было спасти положение». У Морса великолепный вкус и чувство цвета, шоу получилось превосходным, так что он был полностью реабилитирован и в дальнешем пользовался ее расположением.
В этот раз она наняла большую команду танцоров и бэк-вокалистов, среди которых были Ники Харис и Донна Де Лори. Мадонна очень подружилась с ними. Вместе они образовали победоносный триумвират. Донна была дочерью известного продюсера и аранжировщика Аль Де Лори, который играл с «Beach Boys» и Гленом Кэмпбеллом. Петь и танцевать она начала в юном возрасте и побывала бэк-вокалисткой у целого ряда артистов, включая Карли Саймон и Сантану. В 1986 году она стала подружкой Гарднера Коула и приняла участие в демозаписи сингла «Open Your Heart». Коул хорошо помнит, как Мадонна, только что получив запись, позвонила ему и спросила: «Узнаёшь, кто здесь поет?» Донна познакомилась с Пэтом Леонардом, который тут же пригласил ее поехать с Мадонной в турне. «У них с Мадонной похожие голоса, — говорит Коул. — К тому же Донна очень мила».
Ники Харис, как и Мадонна, родилась в Мичигане. Хотя ее отец, Джен Харис, был джазовым музыкантом и призером «Грэмми», Ники не собиралась идти в шоу-бизнес и хотела стать преподавательницей истории. Петь она стала в студенческие годы. «Однажды меня пригласили выступить с музыкантами, с этого все и началось. Музыка была моей работой, ею я зарабатывала на жизнь», — рассказывает Ники. Она работала с Анитой Бейкер и Уитни Хьюстон, а в тот момент, когда ей позвонил Фредди Де Манн и спросил, может ли она «за пять дней выучить семнадцать песен и семнадцать танцев», Ники выступала в Лас-Вегасе с «Righteous Brothers». Она несколько озадачилась, но тем не менее отправилась на прослушивание.
«Я интересовалась джазом и R'n'B и не знала, кто такая Мадонна, — вспоминает Ники. — На прослушивание пришло около двухсот девчонок, я думала, что не пройду и первым же рейсом улечу обратно в Вегас. И тут — бац! Я сижу на заднем сиденье ее лимузина и ищу телефон, чтобы позвонить музыкантам из „Righteous Brothers". „Ты не можешь уехать, разве тебе не известно, кто я такая?" — закричала Мадонна. „Конечно, спасибо за все, деньги вполне приличные, но давай обойдемся без грубостей!"». Ники дала согласие и быстро разучила все песни и танцы. «Костюмы мне подошли, а музыка оказалась несложной. Я быстро запоминаю. Это ж не какая-нибудь заумь, не „Порги и Бесс" и не „Кармен"». Сначала гастроли были для Ники просто работой, «но потом мы подружились и в свободное время тусовались вместе. Было весело».
В шоу «Who's That Girl?» полно театральных элементов — жилеты из золотой парчи, гангстерские шляпы, бутафорские пистолеты и бегущая дорожка в аиле Басби Беркли. Было много забавных моментов вроде номера «Dress You Up», когда Мадонна появлялась непонятно откуда, как фокусник, одетая в абсурдный костюм с надписью «KISS» на спине. Мадонна пела с живым чувством, которое передавалось зрителям: например, выступая с «Isla Bonita» перед многотысячной аудиторией, она расшевеливала публику так, что народ подхватывал песню, словно популярный мотив. Образ Мадонны в красном платье стал почти иконой.