«Знаешь, что? — сказала как-то Мадонна Камилле за завтраком. — Обещаю, мы всегда будем вместе». Но всего за день до этого Мадонна занималась сексом с танцовщицей по имени Дженис и инженером звукозаписи из Квинса только ради того, чтобы насолить Камилле. Мадонна казалась утомленной, грязные, спутанные волосы стягивала какая-то тряпка. Ей хотелось спать.
«Конечно, сейчас ты так думаешь, — сказала расстроенная Камилла. — Но когда ты станешь знаменитой, то даже не вспомнишь моего имени».
«Это грязный бизнес, — вздохнула Мадонна. — Я знаю».
Она говорила, как опытная актриса.
Много лет спустя Камилла вспоминала: «У меня было ощущение, что мы обе знали, что мое время прошло, что скоро мне предстоит уйти. Мы просто знали… Но возможно, мы надеялись, что она сможет измениться. Встречи, записи, репетиции… Она была способна на все. Кроме настоящей дружбы. Это ей никогда не удавалось».
Королевские драмы
В августе 1981 года Мадонна записала демонстрационную кассету под руководством Камиллы Барбон на студии «Медиа Саунд» (также известной под названием «Мастер Саунд»), располагавшейся в небольшой церквушке на Пятьдесят Седьмой улице на Манхэттене. Барбон арендовала студийное время, и ее протеже смогла записать четыре песни, в которых явно чувствовалось влияние рок-певицы Пэт Бенатар — «Love On The Run», «High Society (Society's Boy», «Take Me (I Want You)» и «Get Up». Записи, которые в кругах поклонников Мадонны прозвали «готэмские записи», были сделаны в сопровождении гитариста Джона Гордона, работавшего также со Сьюзен Вега. Согласно контракту, подписанному Мадонной с Камиллой Барбон 22 июля 1981 года, Мадонна должна была получить по 250 долларов с каждой непроданной записи и по пятьсот с каждой проданной, а также 3 процента роялти от продажи каждой записи.
Биограф Мадонны Брюс Бэрон замечает: «Вплоть до сегодняшнего дня ни одна из оригинальных «готэмских записей» не увидела света, хотя за последние годы в коллекциях поклонников Мадонны появилось немало записей, слегка отличающихся от оригинала. Однако эти версии все же не оригинальны, и качество звука в них оставляет желать лучшего. Маловероятно, что оригиналы когда-нибудь всплывут. Для коллекционеров эти четыре записи представляют необычайную ценность».
Сначала Камилла Барбон предложила Мадонне и компании «Сэр Рекордз» купить оригинальные студийные записи, но сделка не состоялась. Владелец этих записей мог бы стать объектом скандальных судебных разборок между Мадонной и Барбон, тянувшихся много лет. (В марте 1993 года Камилла Барбон использовала три записи во время телевизионного шоу Робина Лича, посвященного Мадонне, на котором довелось присутствовать и автору этой книги.)
Прошло немного времени, и Камилла Барбон все же сумела убедить своего приятеля Билла Ломуцио, менеджера и промоутера, устроить Мадонне выступление и ввести ее в несколько местных клубов в целях рекламы. Камилла надеялась заинтересовать начинающей певицей руководство студий звукозаписи, чтобы вступить с ними в схватку, отстаивая интересы Мадонны. Поскольку Ломуцио не видел Мадонны, он не сразу заинтересовался ею. «Камилла дала мне послушать записи Мадонны, — рассказывал он впоследствии. — Они не произвели на меня впечатления. Но Камилла настаивала на том, чтобы я посмотрел на живое исполнение. Я согласился и предоставил Мадонне возможность выступить с группой, менеджером которой я являлся».
Когда Мадонна поднялась на сцену, все были покорены ею с первого взгляда. Настойчивая работа не прошла даром — ее энергия, напор и талант, не говоря уже о стремлении всегда быть в центре внимания, превратили обычное выступление в настоящее шоу. «Буквально с первых же минут Мадонна подмяла под себя и музыку, и остальных членов группы, — вспоминает Барбон. — Я поняла, что полезнее всего было бы вместе с кассетой брать с собой и саму Мадонну. Любой, кто встречался с ней, либо влюблялся в нее с первого взгляда, либо с первого же взгляда начинал ненавидеть всем сердцем. Но и те, и другие признавали ее невероятное обаяние. Она была лучшей рекламой для самой себя».
«Моя группа выступала в небольшом клубе и пользовалась там популярностью, — вспоминает Ломуцио. — Но стоило выйти Мадонне, как вся группа и три девушки-танцовщицы, которых Камилла наняла на Таймс-сквер, отступили на задний план. Больше моей группой никто не интересовался. Как только появилась Мадонна, все остальные могли уйти — никто бы этого и не заметил. Это было феноменально. У нее был огромный талант, и публика поняла это мгновенно. После трех песен ее стали вызывать на «бис». Моей группе пришлось нелегко». Ломуцио был потрясен. Он спросил у Камиллы, не хочет ли она сделать его партнером по продвижению молодой звезды. Камилла согласилась, и с этого момента они стали работать вместе.