Еще одна череда неприятностей оказалась связанной с минимализмом. Что прикажете делать с записью «4 минут 33 секунд» Джона Кейджа, которая почти целиком состоит из внешних шумов? Второй струнный квартет Мортона Фельдмана тянется нескончаемо — композитор заявил, что он вообще завершаться не должен, — Филипп Глас выглядит без конца повторяющимся лишь до тех пор, пока его сочинения не сопоставишь с таковыми же верховного изобретателя музыкальной скуки.
Эрик Сати (1866–1925) был парижским оригиналом, разгуливавшим в бархатном костюме и котелке и утверждавшим, что слушать музыку вообще не обязательно, ее задача — создавать звуковой фон. Опытным образцом такой музыки стала пьеса под названием «Неприятности», каковая состоит из восемнадцати нот, повторяемых «très lent [497]» 840 раз — хоть целые сутки — без каких бы то ни было перерывов и варьирования.
Джон Кейдж и его друзья обставляли ранние исполнения этого сочинения как хепенинги, порой появляясь на них голышом. Первой полное сольное исполнение было осуществлено Ричардом Тупом — в Лондоне, в октябре 1967 года. Голландский же активист Рейнберт де Леу решил записать эту музыку и отнесся к своей затее, как к священной миссии. Де Леу коротких путей не выбирает. Он наполнил «Неприятностями» CD, который надлежит проигрывать от начала и до конца 15 раз — и это выглядит как акт полного непонимания человеком того, что он делает. В концертном зале «Неприятности» еще могут обладать определенной интеллектуальной ценностью, там можно говорить о гипнотическом эффекте или о том, что способны стерпеть одни люди на глазах у других. В записи это сочинение лишается какого ни на есть смысла — все, что от него остается, это способность вызывать раздражение. Сыграно оно умело и тем не менее выглядит глупейшей из когда-либо сделанных записей классической музыки и уж конечно наименее музыкальной.
Kiri te Kanawa, London Voices (chorus master Terry Edwards),
Philharmonia Orchestra/Carl Davis
Decca: London (CTS Studios, Wembley), March 1985 [498]
Для индустрии грамзаписи Рождество наступило одновременно с выпуском двух хитов времен Первой мировой войны — «О, малый город Вифлеем», спетого «Двойным смешанным квартетом» компании «Columbia», и «Пойте, небеса» в исполнении «Смешанного хора» компании «Victor». Наступление эры электрической записи «Columbia» ознаменовала изданием гимна «Adeste Fideles», спетого в «Мете» (март 1925) многотысячным хором; «Victor» ответила на это сольным исполнением хоралов несравненным тенором Джоном Мак-Кормаком. «Белое Рождество» Ирвинга Берлина стало песней, запись которой разошлась самым большим за всю историю тиражом — одна только версия Бинга Кросби дала двадцать пять миллионов продаж.
Со временем словосочетание «рождественская запись» приобрело оттенок несколько уничижительный — звездные исполнители, которым нечем было занять два часа, отделявших один авиарейс от другого, пекли эти записи как блины, не вкладывая в них ни энергии, ни страсти, — и тем не менее, на рынке подарков для любимых бабушек они продавались в количествах, достаточных для того, чтобы оправдать выпуск еще одного комплекта в следующем году. Выделить какой-то один рождественский альбом из их груды, увенчанной «Рождественским альбомом „Трех теноров“», записи хоралов, сделанной Гербертом фон Караяном с Леонтин Прайс, и всеми мыслимыми дуэтами классических и популярных знаменитостей, кажется делом почти невозможным.
Вернее, казалось, пока мы не получили «Рождество с Кири». Сразу после триумфального выступления на королевской свадьбе Чарлза и Дианы, Киви впорхнула в студию, чтобы пробежаться по рождественскому репертуару — от «Безмолвной ночи» до «Устрой себе веселое Рождество». Так и не научившаяся отчетливо артикулировать «р» и «q», она разливалась в традиционном подборе слезливо-сентиментальных песенок, заново оркестрованных для этого случая сочинявшим киномузыку композитором Карлом Дэвисом. Оркестр «Philharmonia» и «Лондонские голоса» с бесподобным безразличием сопровождали ее пение.
Поставленное бок о бок с рубато Эрнестины Шуман-Хайнк в «Безмолвной ночи» (1926) или живой передачей «Хорала Ковентри» Элизабет Шуман (1938) — лучезарной парой, которую «Naxos» свел вместе на диске «Рождество Золотого века», — эта запись производит впечатление достигшей уровня, ниже которого пасть уже невозможно. Ни единый из треков ее тоскливой компиляции не отличается ни чувством, ни каким-либо смыслом. Перед нами — полное отсутствие хотя бы попыток разумной интерпретации, удивительное уже потому, что и дирижер, и хормейстер прославлены их изобретательностью. Ритмы здесь непоследовательны, неубедительны, лишены жизни. Если на свете существует худшая рождественская запись, я рад тому, что никогда ее не слышал.
498
Кири Те Канауа, «Лондонские голоса» (хормейстер Терри Эдвардс), оркестр «Philharmonia», дир. Карл Дэвис.
«Decca», Лондон (студии CTS, Уэмбли), март 1985 —