И они знали правила. Понимали их, и все же решали подчиняться.
Мои колени раздвинули ее ноги, моя твердость проникла между ее складок. С нее капало, она уже была такой мокрой, а я едва прикоснулся к ней. - Такая грязная девочка.
- Да. Пожалуйста, - умоляла она, подталкивая свою попку обратно ко мне.
- Тебе нравится умолять? - я цокнул ей на ухо, прежде чем еще сильнее прижаться к ее влажному теплу. Она громко застонала, запрокинув голову.
Я прикусил ее плечо, но мои зубы не оставили следов. Она не была моей, чтобы я клеймил её.
Мои мысли вернулись к женщине, которую я хотел назвать своей.
Я хотел, чтобы ее губы распухли от моих поцелуев. Ее кожа вспыхнула, мои пальцы оставили свои следы от крепкого захвата, когда я входил в ее киску. Чтобы ее стоны принадлежали мне. Ее поцелуи были моими. Ее тело было моим, чтобы я любил и лелеял его. Чтобы её сердце сплелось с моим.
- Константин.
Мое имя вернуло меня в настоящее, ее образ исчез из моего затуманенного сознания.
Мои бедра двинулись вперед, мой член заполнил женщину подо мной одним длинным, жестким ударом.
Она закричала, ее бедра подались вперед под моими безжалостными толчками. Ее голова была зарыта в подушки, когда она принимала все, что я давал ей, забирал у нее.
Она подчинялась, и я брал.
Я продолжал толкаться в ее жаждущее тело, используя ее для своего удовольствия.
Закрыв глаза, я позволил себе представить невозможное.
Мой разум заменил шлюху подо мной кем-то другим.
За своими закрытыми глазами, я представлял её.
Черноволосую красавицу с зелеными глазами, похожими на тропический лес.
Зеленые глаза, такие яркие, что у меня перехватило дыхание, когда я впервые взглянул в них.
Я слышал только её стоны. Её смех. Её улыбку. Я занимался любовью с ней. Только с ней.
И она любила меня в ответ.
Мысль о ней заставила меня жестко кончить в теплое лоно шлюхи вместо женщины, с которой я хотел быть. Ее оргазм поразил ее одновременно со мной, ее крики вырвали меня из моего идеального сна.
Мои глаза открылись, когда женщина рухнула подо мной. Я перевернулся, разрывая контакт, который у нас был.
Мое дыхание участилось, кровь ревела в ушах. Мой пульс участился, когда я попытался отдышаться.
Так было всегда. Трахал других женщин, но всегда думал о ней. Всегда хотел, чтобы это была она.
Одна только мысль о ней заставляла меня кончать сильнее и быстрее. Мокрые киски, которые у меня были и подавались на серебрянном блюде, никогда не делали эту работу.
Натянув на себя черное одеяло, я закрыл глаза. - Можешь идти, - приказал я, мой голос всё ещё был хриплым от недавней активности.
- Константин, - только мое имя слетело с ее губ, прежде чем я прервал ее.
- Мы разве не прояснили, что ты не можешь произносить мое имя, когда мы не трахаемся. Я - мистер Солоник, Сэр, или Босс для тебя. - Извини, - пробормотала она, прежде чем замолчать.
- Увидимся завтра? - тихо спросила она через несколько секунд.
Я взглянул на нее одним глазом, когда она вылезла из постели. Ее глаза смотрели на меня странно невинно. Она улыбнулась, одеваясь, с довольным выражением на лице.
Мой ответ убрал эту улыбку. - Нет, не увидимся.
Она замерла, свесив руки по бокам. - Что ты имеешь в виду?
- Это мой последний день здесь. Завтра я переезжаю в главное поместье, - ответил я, расслабляясь на мягком матрасе.
Я не должен был ей ничего объяснять, но по странным, хреновым причинам я все же дал ей одно объяснение. Может быть, из-за печального выражения на ее лице. Может быть, дело было в том, как она смотрела на меня—как будто я был ее спасителем.
Я чуть не рассмеялся от этой мысли.
- Мне все равно нужна новая киска, - тихо пробормотал я. Отчасти, ей нужно было это услышать, чтобы дать понять, что всё, что у нас было, это просто забава.
И она действительно услышала. Ее судорожный вздох сказал мне, что услышала.
Я улыбнулся, ожидая вспышки гнева. Не получив ответа, я открыл глаза.
Она быстро оделась, сохраняя странное молчание. Как только ее тело было прикрыто, она завязала волосы в тугой пучок.
После этого она стояла неподвижно. Ее горло двигалось вверх и вниз, пока она глотала.
- Я думала, что я твоя любимица.
Я испустил долгий разочарованный вздох. И снова всё заново.