Услышав ее дразнящую улыбку, я усмехнулся и залпом выпил воду, опустошая стакан. В горле у меня пересохло, но теперь я мог глотать без всяких проблем. Нервный комок исчез, узлы в животе ослабли, и я наконец смог дышать.
Айла была в безопасности. Алессио был в безопасности. Ребенок был жив, цел и невредим.
Я пошел поставить пустой стакан. Он едва коснулся стола, когда Айла вздрогнула. - Я думала, это опасно, Виктор. Я не могла рисковать жизнью моего ребенка, как ты просил. Но потом, после того как Алессио уехал в Россию на вечеринку, которую Валентин устроил в твою честь, я поговорила с Николаем. Он был единственным, кто знал об этом, и мы подумали, что, может быть, у нас все получится. Сначала он был против. Алессио кастрировал бы его и тебя и запер бы меня в этой комнате, если бы узнал, что мы собирались сделать.
Я кивнул, уже зная эту часть. Алессио Иваншов был не из тех, кого можно испытывать, когда речь идет о безопасности его жены. Его Королева была превыше всего, даже его собственной жизни.
- А потом Николай услышал, что Абрам приезжает в имение обсудить кое-какие дела. Мы знали, что он не совсем лоялен к нам и работал на Солоника. Он собирался доложить Валентину обо всех событиях, происходящих здесь, в поместье. Это была прекрасная возможность.
Ах, значит, маленькая Королева что - то замышляла. Она двигала шахматные фигуры самостоятельно, взяв контроль и играя в игру как мастер.
Когда Айла увидела выражение моего лица, которое, должно быть, было бесценным, она пожала плечами, но я увидел намек на победную улыбку.
Айла положила руку на живот, когда снова устроилась на диване, прежде чем продолжить свой рассказ. - Поскольку и тебя, и Алессио не было дома, Николай должен был позаботиться о делах. И как жена Алессио, моя работа состояла в том, чтобы поприветствовать коллег Алессио, если он не присутствовал.
И это было правдой. Если Алессио не было рядом, Айла сидела за столом и игнорировала любые деловые отношения, а рядом с ней были либо я, либо Николай.
- Это было просто, - сказала Айла. - Я спускалась по лестнице, пока Феникс отвлекал Абрама. Я спотыкнулась и упала. Николай подхватит меня в последнюю секунду и уложил на пол, как будто я приземлилась туда после падения. Я закричала от боли, Абрам обернулся и увидел меня на полу.
Это был настоящий хаос. Единственное, что понял Абрам, - это то, что я упала с лестницы. Тогда меня поспешно отнесли в мою комнату и вызвали доктора. Мы с Мэдди были одни в моей комнате с доктором. Я ввела Айви в курс дела, и ей пришлось сказать простую ложь, когда она вышла из моей комнаты. Ребенок не выжил.
План был прост, но выполнить его оказалось труднее. Как, черт возьми, они сделали это так легко, было выше моего понимания. Я мог только молчать и слушать, что говорит Айла. Мое сердце громыхнуло при этих словах, ребенок не выжил.
Черт, даже сейчас, когда я знал правду, эти слова все еще заставляли мое сердце болеть.
Айла просияла. - Когда Мэдди вышла, она объявила, что я никого не хочу видеть и хочу остаться в своей комнате. Я не знала, что Мэдди такая хорошая актриса, но она плакала настоящими слезами, и все это показалось Абраму убедительным. В поместье царила атмосфера отчаяния. Все были в трауре. Лишь очень немногие знали правду. Мэдди. Николай. Лена. Айви и Феникс.
А здесь я думал, что я идеальный мастер игры.
- Но как? – спросил я. - Как тебе это удалось? Я имею в виду…
- Это было легко, - заверила меня Айла, хотя в моем взгляде читалось опасение. Там была печаль, отчаяние, скрытая потребность летать свободно. - После того случая я ни разу не выходила из своей комнаты. Всем говорили, что я скорблю, я как оболочка человека, переживающего потерю моего еще не родившегося ребенка. Эта травма была слишком тяжела для меня. Абрам поверил. Настоящая улика—мой маленький живот—оставался скрытым за закрытыми дверьми. Никому не позволено было входить в мою комнату, кроме тех, кто знал правду.
- Ты ненавидишь это, не так ли? - спросил я.
Айла снова пожала плечами и опустила взгляд на свои колени. - Я ненавижу быть запертой здесь. Алессио, Мэдди и Лена делают это немного терпимым, но я действительно хочу подышать свежим воздухом. Я не могу рисковать, выходя из комнаты, чтобы кто-то увидел меня. Мы знаем, что в нашем поместье полно верных людей, но слухи распространяются. Мы не можем...рисковать, - тихо сказала она.
Я сделал неуверенный шаг вперед. Взяв ее руки в свои, я мягко сжал их. - Мне очень жаль, - повторил я.
Это был худший кошмар Айлы. Быть запертой здесь, в комнате, не видеть солнца снаружи и не чувствовать ветерка на своей коже. Она любила гулять, гулять на улице, сидеть в саду и играть с Майлой.
Ей нравилось быть...свободной.
И вместо этого я поймал ее в ловушку.
Я чувствовал себя самым большим гребаным мудаком.
Но Айла, будучи настоящим ангелом, подняла голову и прошептала:
- Не было другого варианта, Виктор. Я не виню тебя.
- Да. Но я хочу проделать еще одну дыру в его заднице.
Всё замерло, и воздух в комнате изменился, стал более холодным.
Я закрыл глаза, когда другой голос присоединился к нам. Ну, трахните меня.
Алессио Иваншов был здесь.
И моя бедная гребаная задница была на кону. Опять.
Глава 9
Я действительно любил свою задницу. И я никогда не прощу Алессио за то, что он проделал в ней дыру. Прямо сейчас он угрожал красиво украсить мою задницу еще одной дырой, и это было все равно что нет, блядь.
- Ты можешь перестать стрелять в зад, ради бога, - прорычал я, поворачиваясь лицом к незваному гостю.
Теперь он стоял посреди комнаты, скрестив руки на широкой груди. Алессио сбросил пиджак, закатав рукава черной рубашки до локтей. Он выглядел чертовски устрашающе, стоя там и сердито глядя на меня. Любой бы обмочился.
Я был просто чертовски раздражен.
Губы Алессио сжались в тонкую линию, а голова чуть склонилась набок. Я знал, что он смотрит на Айлу из-за моей спины. Послышался ее раздраженный вздох, и она обошла меня.
- Алессио. Веди себя хорошо, - предупредила она. Теперь ее руки лежали на полных бедрах, и она нетерпеливо постукивала левой ногой.
- Я веду себя хорошо. Если бы это было не так, Виктор бы уже знал, - бросил он в ответ, прежде чем послать в мою сторону свирепый взгляд.
- Отвали, ублюдок, - он поднял бровь, когда я огрызнулся, хотя и не выглядел ни капельки удивленным.
Он был Боссом. Королем. Никто не говорил с ним грубо или неуважительно. Люди съеживались у его ног. Они даже не смели взглянуть ему в лицо, в глаза смерти.
Но я был совершенно другой гребаной историей.
А еще мне нравилось выводить из себя Алессио Иваншова. Любимое занятие.
- Ангел, нам с Виктором нужно многое обсудить... - начал он, но Айла уже жестом велела нам уйти.
Придвинувшись ближе к ней, я взял ее лицо в свои руки, а затем поцеловал в лоб. - Скоро, малышка. Просто потерпи еще несколько недель.
Айла пристально смотрела на меня в течение секунды, как будто читала меня—действительно видя глубину моей души—прежде чем кивнула и грустно улыбнулась.
Я вышел из комнаты вслед за Алессио, и мы бок о бок спустились вниз. Мы оба молчали. Было о чем поговорить, что обсудить, но мы оба молчали. Ожидая.
Правда, я не совсем понимал, чего мы ждем.
Может быть, мы с Алессио так долго сражались бок о бок, в одной команде, что нам не нужно было говорить, чтобы высказать то, что у нас на уме.