США? — ставит вопрос журнал «Ю. С. ньюс энд Уорлд рипорт» и продолжает: — Многие эксперты в Вашингтоне и по всей стране отвечают на этот вопрос утвердительно и, более того, указывают, что подобная практика с каждым годом приобретает все больший размах». Журнал приводит мнение специалистов, считающих, что размеры взяток составляют 20—30 миллиардов долларов в год.
Моральное разложение политической элиты в полной мере используется заправилами организованной преступности. «Тень мафии над нашим правительством» — так озаглавлена статья в хорошо информированном ньюйоркском журнале «Пэрейд». «По утверждениям федеральных юристов,— говорится в статье,— многие конгрессмены поддерживают тайные связи с заправилами преступного мира, и это вызывает тревогу. Боссы преступных рэкетов финансируют предвыборные кампании политиков я обеспечивают им всевозможную поддержку, необходимую для карьеры конгрессмена. Так возник нечестивый союз между 22 теми, кто устанавливает законы, и теми, кто их нарушает» .
Как бы ни велика была роль политической коррупции в существовании организованной преступности, все сводить к ней было бы упрощением. Помимо нее необходимо учитывать и общность классовых интересов главарей мафии, с одной стороны, политических кругов и хозяев монополий — с другой.
Президентская комиссия (1967), естественно, предпочла обойти молчанием этот вопрос. Однако чикагская комиссия по вопросам преступности указала в качестве одного из важнейших признаков организованной преступности «стремление сохранить в нынешних формах 23 политические и государственные институты, а также общество в целом» . Это — знаменательное признание. Действительно, американских рэкетиров и гангстеров вполне устраивали и устраивают и политическая система, и нынешний политический строй в США. На примере Кубы они хорошо знают, что социализм быстро и решительно кладет конец их преступному бизнесу. Поэтому главную угрозу для себя, для своей преступной деятельности, для своих миллионных доходов они видят не в прокурорах и шерифах, не в комиссиях конгресса, время от времени расследующих их деятельность. Главный враг для них — слева, в лице прогрессивных сил, борющихся против крупного капитала, за глубокие социальные преобразования общества.
Не случайно поэтому рэкетиры и гангстеры, подобно вполне респектабельным политикам, считают антикоммунизм своим идейным знаменем. Тон этому задал еще главарь чикагских гангстеров Аль Капоне. Явно обращаясь не только к своим коллегам-бандитам, но и к столпам общества, он заявил: «Большевизм стучится к нам в дверь. Мы не можем спустить его. Мы должны организоваться против него, сплотиться и стоять против него твердо. Мы должны сохранить целостность, безопасность и чистоту Америки. Мы должны предохранить рабочих от «красной» литературы и происков «красных», мы должны заботиться о том, чтобы их сознание не было отравлено».
Если организованные преступники заинтересованы в существовании капиталистического строя и буржуазного партийного механизма, то и влиятельные представители буржуазных политических партий и органов власти, особенно на уровне городов и штатов, а также бизнеса в свою очередь заинтересованы в существовании преступных синдикатов. Для всех них это не только постоянный источник различных взяток, но и сила, которую всегда можно использовать для расправ с прогрессивными общественными деятелями, прогрессивными лидерами и организаторами, для срыва стачек и разгрома рабочих организаций. «Где бы и когда бы в интересах предпринимателей или их объединений ни потребовалось энергичное вмешательство вооруженной силы, ни потребовалась, как говорится, «грубая работа»,— писал профессор Танненбаум,— банда, обычно состоящая из уголовных элементов, всегда наготове». Более того, как признает профессор Танненбаум, само происхождение банд в значительной степени связано с тем, что они были нужны капиталу в качестве ударной силы. «Важным (быть может, наиболее важным) источником в самом реальном смысле этого слова,— пишет этот американский криминолог,— и питательной средой для возникновения банд и появления рэкетиров и преступных организаций всякого рода явилась острая, не останавливающаяся перед насилием борьба между трудом и капиталом в Соединенных Штатах», Точнее было бы сказать, что предприниматели не останавливались перед широким использованием насилия, вооруженных банд гангстеров для расправ с трудящимися.
В этой связи важно отметить, что ни в одной другой стране развитого капитализма преступные элементы не использовались для подавления рабочего движения в таких широких масштабах и в такой откровенно циничной форме, как в Соединенных Штатах. Не случайно именно США явились родиной организованного штрейкбрехерства. Достаточно напомнить о «короле штрейкбрехеров» — Бергофе. Он похвалялся тем, что в течение трех дней может доставить в любое место страны 10 тысяч вооруженных наемников. «Его армии босяков и убийц...— по словам американского публициста А. Кана, — обрушивались на один город за другим, грабя и терроризируя население и оставляя на своем кровавом пути множество